Выбраковка

Гусев начал рассказ — очень сжато, но ничего не упуская. Валюшок отметил — первым делом его ведущий объяснил, что охрана ни в чём не виновата, поскольку не знала, с кем имеет дело. Всё-таки было в этом странном человеке нечто от средневекового рыцаря. Возможно, он понимал справедливость и порядок в несколько утрированном виде, но вот элементарной честности ему было не занимать.

Тем временем группа поддержки разделилась — двое выбраковщиков остались у двери, ещё двое блокировали лестницу наверх, пятеро набились в тесный лифт и уехали, как сказал один из них, «закрывать етажи». Дознаватель и милиционер делали пометки в блокнотах. Очухавшийся начальник охраны уполз под стойку, и там его мучительно рвало. Остальные двое лежали пластом и хрипло дышали. На бедняг вообще не обращали внимания — помочь им сейчас было нечем, а опасности они не представляли.

«Хорошо, что меня не тошнило, — подумал Валюшок. — Нет, Гусев, я тебя за ту выходку со стрельбой по мне не простил. Но, кажется, я уже понимаю, зачем это было сделано. В первую очередь ты хотел, чтобы я не издевался попусту над людьми, посылая иголки направо и налево. Интересно, каждого новичка в АСБ встречают такой церемонией?»

На пульте звякнуло.

— Эй, молодой! — крикнули от двери. — Посмотри, кого нелёгкая принесла.

Валюшок за пульт охраны зайти не рискнул — там было грязновато и лежало слабо шевелящееся тело. Он просто лёг на стойку боком. Система здесь была стандартная, уроки в подготовительной группе не прошли даром — он мгновенно увидел нужные кнопки, а заодно разглядел и посетителя.

— Ничего особенного, — сказал он. — Мужик как мужик.

— А ствол… Ствол он в какой руке держит? — тревожно спросил один из выбраковщиков, суя руку за пазуху. Это было до того натурально сыграно, что Валюшку понадобилась целая секунда, чтобы понять — над ним издеваются.

— У него на плече гранатомёт, — парировал он и нажал на кнопку. — Да!

— Что, заснул? Открывай давай! — рявкнул динамик.

Дознаватель с радушной улыбкой на этот голос обернулся и сделал Валюшку знак — открывай. От двери махнули рукой. Валюшок послушно разблокировал замок. Визитёр шагнул на порог, окинул помещение хозяйским взглядом и побледнел.

— Здравствуйте! — обрадовали его. — Здесь Агентство социальной безопасности. Предъявите удостоверение личности, будьте любезны.

— Я председатель собрания акционеров, — хмуро представился вошедший.

— Замечательно! — воскликнул дознаватель. — Где же вы были? Идите скорее к нам!

Вошедший перестал бледнеть и начал заливаться краской.

— Ну, мы пошли отчёты писать? — спросил дознавателя Гусев.

— Давай. Эй, юноша! С боевым крещением вас.

— Спасибо, — пробормотал Валюшок.

— Живи! — напутствовали его.

Они быстро дошли до офиса, причём Гусев всю дорогу молчал. Только на вопрос, разве не положено отчёты писать по окончании дежурства, он соблаговолил ответить загадочной фразой, после чего снова умолк.

— Следующее приключение назначено на полночь, — сказал он. — А пока что хватит. Мне нельзя помногу, у меня синдром детренированности, понял?

Валюшок кивнул и остаток пути размышлял, что именно у Гусева могло детренироваться.

В офисе Центрального они поднялись на второй этаж и прошли в «рабочую», которую Валюшок до этого видел лишь мельком, — огромную комнату, заставленную рабочими столами командиров групп и ведущих. На столах громоздились кучи бумаг, стояли канцелярские наборы и всяческие финтифлюшки. Особенно Валюшка поразила чья-то здоровенная кружка с надписью «Это я убил Джона Леннона».

— Данилов выдрючивается, — бросил через плечо Гусев, когда поражённый Валюшок уставился на сие произведение искусства. — Данила всем направо и налево объясняет, что «Битлз» — розовые сопли. А вот хэви-метал — это да! Кстати, а твоё мнение?

— Ну, в принципе «Битлз» действительно не «Металлика», — пробормотал Валюшок. — Только не до такой же степени…

— Вот именно, что не до такой.

Гусевский стол оказался совершенно гол и покрыт толстым слоем пыли. Вокруг стола притулились три стула, явно знавших лучшие времена.

— Кресла попёрли, разумеется, — вздохнул Гусев. — Даже моё. Совсем обнаглели. Ладно, садись. Или вот что, иди-ка за соседний. Хозяин в отпуске, не обидится.

Валюшок послушно сел, включил компьютер и вывел на монитор стандартную форму отчёта.

— Что писать? — спросил он.

— Да всё, что в голову взбредёт. Как было, так и пиши. Тебе легко.

— А тебе?

— Мне сейчас целый трактат рожать придётся. О том, что в следующий раз я спасать подозреваемых от несуществующей опасности не намерен. Либо пусть дают третьего, чтобы наши задницы прикрывал, либо на фиг такие выкрутасы. Я ещё разберусь, какого чёрта на это задание послали двоих. Он же ещё, сука, передо мной и извинялся! Мол, простите, я всё понимаю, но больше никого рядом…

Гусев открыл ящик, порылся в нём, достал тряпку и принялся обтирать пыльную столешницу.

— Кто извинялся?

— Начальник смены, кто ещё… Не диспетчер же, ему до лампочки.

— А кто сегодня начальник смены?

Гусев повернулся к Валюшку и внимательно его оглядел с ног до головы.