Выбраковка

– Ешь, – все так же мягко приказал он. – Попробуй их на вкус.

«Ты с ума сошел, Пэ!» – хотел крикнуть Валюшок, но осекся. Сейчас они двое, ведущий и ведомый, находились в совершенно особых отношениях, когда поведение старшего не обсуждалось. Наоборот, этого старшего полагалось страховать, что бы он ни вытворял. Но страшно Валюшку стало. Даже не страшно, а как-то так… Нехорошо.

Это было словно в фильме Гринуэя: нереально и будто в другом измерении. Вор даже не попытался что-то сделать, он только давился и хрипел. А Гусев с руки кормил его деньгами.

– А теперь гуляй, – сказал он прежним безмятежным тоном, поворачиваясь к вору спиной и доставая сигареты. – Спасибо, Леха, прячь ствол. Пойдем-ка мы с тобой, дружище, врежем пивка.

Валюшок глядел через плечо Гусева, прямо в широко раскрытые глаза воришки. Тот стоял ни жив, ни мертв. А Гусев смотрел на Валюшка и улыбался.

– Пойдем, Леха, – повторил он мягко. – Шоу окончено.

Валюшок медленно убрал оружие и бросил взгляд на сканер.

– Это стереть, запрос аннулировать, – махнул рукой Гусев. – Ложная тревога. Просто ложная тревога.

Он крепко обнял Валюшка за плечи, развернул и повел в сторону Арбата.

Позади раздался крик. Валюшок рывком освободился от гусевских объятий. Вор лежал на асфальте, конвульсивно содрогался всем телом и подвывал.

– Успокойся, Леша. Он немного съел, двух рублей не наберется. Пока ничего страшного не происходит. Это просто истерическая реакция.

– А что будет потом? – в ужасе спросил Валюшок.

– Откуда же мне знать, милый, – проворковал Гусев. – Кстати, интересно. Вернемся на базу, обязательно спрошу у доктора. Обязательно. Пойдем, выпьем по кружечке. В такую погоду отлично пойдет светлое и крепкое. Просто замечательно пойдет.

Вор колотился головой об асфальт. В окнах показались встревоженные лица, кто-то выбежал из арки двора и склонился над бьющимся в судороге телом.

– Видишь, уже все в порядке, – заметил Гусев, увлекая ведомого за собой. Сам он в это время нажимал кнопки на сканере, отменяя запрос.

Действительно, к чему запрос – ведь обвинения вору никто не предъявлял…

Глава пятнадцатая

…трагическая и страшная личность реального Дракулы, князя Влада III, не должна исчезнуть из людской памяти. Ведь его история – один из ярких примеров того, к каким преступлениям против человечности приводит соблюдение дожившего до наших дней принципа «цель оправдывает средства».

Некто по кличке Писец объявился в Москве внезапно. Раньше он был известен как поразительно наглый оптовый наркоторговец. Продавал тоннами – и выходил сухим из воды. Задолго до появления АСБ его неоднократно брали менты, но у Писца все везде было схвачено, поэтому каждый раз его со скрежетом зубовным отпускали. Хотя на вопрос: «Чем занимаетесь?», Писец всегда честно отвечал: «Работаю вором в законе». Когда пришла новая эпоха, и за такие заявочки появилась реальная возможность схлопотать пулю в череп, не отходя от кассы – Писец исчез. Его искали долго, а потом махнули рукой. Немало подобных негодяев успело сбежать за границу. Осело в более демократичных государствах, где с такими, как они, всячески церемонятся, и в случае поимки не депоритируют на раздавленную фашистской диктатурой родину.

И вдруг до измученного бездельем опера дошли слухи, что Писец со дня на день посетит столицу. Капитан встал на дыбы и принялся рыть землю копытом. В итоге милицейский информатор сообщил конкретное место и точное время, когда Писца можно будет забраковать. Опер пожаловал в АСБ лично, и Гусев отметил, что давно не видел настолько счастливого и гордого собой человека.

Грех было над таким не подшутить.

– У тебя двойка, тебе и идти, – сказал Гусеву шеф. – Чтобы не отсвечивать. А с улицы вас подстрахуют.

– Заодно и пообедаем, – хмыкнул Гусев. Брать Писца нужно было в ресторане, где тот назначил «деловую встречу». – И что за кликуха такая – Писец… Какое-то другое слово напоминает. Но какое?!

– Фамилия у него – Пипия, – сказал капитан, неприязненно разглядывая Гусева. Оперу Гусев сразу не понравился: мало проявил энтузиазма, узнав, какая ему предоставлена честь.

Гусев повертел в руках фотографию Писца, на вид совершенно русского человека. Толку от фотографии было чуть, скорее всего Писец кардинально изменил внешность.

– Готов поспорить, что пока этот урод не купил себе звание вора, то ходил всего-навсего в Пиписках, – сообщил он.

– Откуда подробности? – насторожился капитан.

– Считай, интуиция. Насмотрелся на таких. Я этих героиновых баронов столько в расход пустил – тебе и не снилось.

– Ладно, Пэ, не заливай, – попросил шеф. – Никого ты к стенке не ставил. Что о нас люди подумают…

– Ну да?! – возмутился Гусев.

– Это формула речи такая, – заверил шеф капитана.