Выбор Зигмунда

Кроме мастурбации, есть и другой способ утолить это желание – пойти в какой-нибудь элегантный бордель. А их здесь полным-полно. Во время своих, хотя и малочисленных прогулок он мельком видел столько их прейскурантов на французском языке, и цены были вполне доступны ему благодаря новым доходам. А в Париже такие вывески пишут, наоборот, на итальянском или испанском. Забавно, что каждая страна указывает место для запретных удовольствий на чужом языке. Только в Лондоне все написано по-английски: англосаксы слишком горды, они гордятся качеством услуг своих проституток.

Пока Мария подавала ему макароны, Фрейд осознал, что его влечение к ней глубже, чем просто сексуальное вожделение. Что-то подобное он когда-то чувствовал к своей свояченице Минне, когда испытывал удовольствие от доверительной беседы после утоления страсти. Ни особой нежности, ни чувства обладания или защиты. Почти близость между двумя мужчинами, сказал бы он, если бы не беспокоился, что эти слова будут доказательством, что это чувство – проявление синдрома инверсии.

– Как вкусно! – воскликнул он, взяв на вилку и проглотив первую порцию.

– Это простое кушанье, – уклонилась от похвалы Мария, – домашние макароны. Вкус им придает пикантный сыр, а перец только окрашивает.

Крочифиса едва прикасалась к еде, а Мария и Зигмунд не сдерживались и позволяли себе полностью насладиться ужином. Когда первое блюдо было съедено, Фрейд снял пиджак (сначала попросив разрешения), а Мария, у которой на лбу блестели мелкие капли пота, скрепила волосы заколкой.

– А это что такое? – с любопытством спросил Фрейд, слегка коснувшись вилкой того, что было похоже на колбасу.

– Если я скажу, то боюсь, вы больше к этому не притронетесь. Это слегка ошпаренные кишки молочного поросенка. У нас это блюдо называют пахата. Обычно ее готовят из кишок ягненка, но свиная вкуснее.

Преодолев первоначальное отвращение, Фрейд положил себе две порции пахаты, и кончилось тем, что он и Мария стали молча глядеть друг на друга и улыбаться неизвестно чему. Возможно, причиной улыбок было недовольное фырканье Крочифисы. У Фрейда в голове мелькнула мысль, которую он, чтобы не отвергнуть, сразу же выразил словами.

– Ты не хочешь сыграть в игру? – предложил он девушке.

Крочифиса, внезапно втянутая в разговор, сжала кулаки, но открыла рот от удивления. Несколько секунд у нее было ошеломленное выражение лица.

– В какую игру? – спросила она.

Мария сжимала руками салфетку и смотрела то на гостя, то на дочь.

– Вы разрешаете, Мария?

Мать выразила взглядом свое согласие, и, получив его, Фрейд продолжил говорить:

– Ты когда-нибудь видела сон при открытых глазах? Это забавно, но нужно сильно расслабиться. Ты не против?

– Я не боюсь ничего! – вздернув подбородок, ответила девушка.

– Хорошо, – сказал Фрейд, принимая вызов и повышая ставку. – Тогда ляг на диван.

Мария сначала широко раскрыла глаза, но потом инстинктивно доверилась доктору. А Крочифиса в это время, не задавая никаких вопросов и не спрашивая разрешения у матери, легла на диван, на спину.

Эта девочка уже умела двигаться как женщина. Фрейд вынул из кармана часы и начал покачивать ими из стороны в сторону.

– Смотри на них не отрываясь, следи глазами за их движением.

– Если бы вы держали их крепко, следить было бы легче.

– Делай, как я тебе говорю, и получишь за это десять лир.

Сумма небольшая, но дать больше – обидишь мать, а если дать меньше – будет недовольна девочка. Всего через несколько секунд веки девушки опустились и глаза закрылись. Фрейд посмотрел на Марию и прижал указательный палец ко рту. Его предположение было верным: девочка вела себя очень дерзко, но с нетерпением ждала возможности слепо довериться кому-то, кто ей поможет. Сейчас она начинала считать, что нашла этого помощника – властного и авторитетного доктора. Возможно, он для нее – замена отцу, от отсутствия которого она, несомненно, страдает.

– Спи, Крочифиса, и думай о голубом небе над зеленым лугом. И представь себя на этом лугу. Ты видишь себя там?

– Да… – прошептала девушка.

– Он красивый, верно? Что ты чувствуешь?

– Любовь.

– Любовь; очень хорошо.

От любви к сексу путь очень короткий, намного короче, чем в обратном направлении. Может быть, под гипнозом девушка откроет свои тайны, даже самые интимные. Он лишь надеялся, что признания дочери не шокируют мать. В любом случае знать правду всегда лучше, чем отказываться от ее поиска.

– А теперь скажи мне, что ты видишь.

– Бородатого мужчину, который должен мне десять лир!

Сказав это, Крочифиса села на кушетке и начала смеяться, а Фрейд смотрел на нее больше с изумлением, чем с гневом. Мария едва не дала дочери пощечину.

– Я видела в прошлом месяце, как это делал один человек в балагане. В какой-то момент его девушка ошиблась и сказала ругательство. Все начали смеяться и ушли. Этот человек был обманщиком, хотя и гипнотизировал на самом деле.

Фрейд вынул из кошелька банкноту в десять лир и отдал ее Крочифисе. Девушка поклонилась ему и, прежде чем Мария успела ее остановить, вышла из дома.

Глава 24