Выбор ведьмы

– Ой, он помнит, помнит! – Она по-девчоночьи запрыгала, хлопая в ладоши. – Еще так точно! Ты считал дни-и-и? – Она кокетливо стрельнула глазками. – Ты по мне скуча-ал?

– Не так чтоб… очень, – сквозь пирожок промямлил Богдан и потихоньку сполз со стула, явно намереваясь убраться подальше. Не тут-то было! Цепкие пальчики ухватили его за подбородок.

– Очень? О-о, как мило! – Из сказанного Богданом она пожелала услышать лишь последнее слово. – Я тоже тебя вспоминала! Ты удивлен? – Она встряхнула головой, позволяя локонам упасть на лицо, и лукаво поглядела на него сквозь завесу волос.

– Все вспомнила, кроме имени, – вмешалась Танька. Ирка поглядела на нее опасливо: гламурная жаба-блондинка хочет одеть их… и пристает к Богдану, и… добром это не кончится! Но Танька была на удивление спокойной – разглядывала царевну-лягушку как экспонат в кунсткамере: неэстетичный, но занятный.

– А я его имени и не знала! – хладнокровно парировала блондинка. – Мы были из совсем разных миров…

– Я тогда не думал, что ты из Ирия. – Богдан попятился от надвигающейся на него высокой, туго обтянутой шелковым корсажем груди.

– Я ведущая гламурной программы, медийная персона, селебрити – и ты прыщавый мальчик из подворотни, со своей толстенькой подружкой, – прижимаясь к нему все теснее, ворковала царевна-лягушка. – Но теперь ты та-ак вырос! Я до тебя не доста-ну-у! – Она прижала наманикюренный пальчик к своим губам, а потом к губам Богдана, точно передавая поцелуй. Глаза Богдана начала медленно заволакивать туманная пелена, а на лице появилась дебильно-блаженная улыбка. Царевна торжествующе улыбнулась и повернулась к теткам в сарафанах: – Ну чего встали? Открывайте сундуки!

– А-ай! – с потолка соскользнул чешуйчатый хвост и стукнул Богдана по голове.

Царевна стремительно повернулась, взвихрив длинную, в пол, юбку на кринолине.

– Что случилось, мой милый? Ударился? Болит? Дай подую! – И она снова придвинулась к Богдану. Тот попятился, глядя на нее совершенно трезвыми глазами:

– Спасибо, не надо, еще того… простудишь!

– Такой сильный парень – и боится простуды? Фу-у-у! – Она вытянула губы трубочкой и, почти касаясь Богдановой щеки, легонько подула ему в лицо. Взгляд Богдана снова заволокло мутью, и он потянулся царевне навстречу. С удовлетворенным вздохом она приникла к его груди.

– Не надо меня румянить! – раздался сзади пронзительный Иркин вопль. Грозная наднепрянская ведьма через всю пещеру удирала от одной из мамок-нянек. – Я вам не борщ, уйдите от меня с этими овощами, женщина! – В руках у няньки были две половинки разрезанной свеклы.

– Не понимаю, что тебя не устраивает! – Царевна повернулась к Ирке, продолжая кончиками пальцев поглаживать Богдана по щеке. – Вы, бедные человечки, краситесь всякой вредной дрянью, а у нас в Ирии все натуральное.

– Печная сажа вместо брасматика, толченый кирпич вместо пудры? – выпалила Ирка.

– Печная сажа… – мечтательно повторила царевна-лягушка и кивнула своим подручным. Те закивали в ответ, как игрушечные собачки на ветровом стекле машины.

– Мы не будем краситься совсем, – решительно объявила Ирка. – Нам по шестнадцать лет, нам в школе вообще макияж запрещают!

– Значит, так! – Царевна наконец отцепилась от Богдана, и точно базарная торговка уперла руки в бока. За ее спиной тяжело дышащий Богдан привалился к стене… и снова получил по голове чешуйчатым хвостом.

– Тебе мало того, что случилось у Пещер? Между прочим, по вашей вине – из-за ваших нелепых платьев! Вы в них были просто неузнаваемы! – царевна растянула губы в кисло-сладкой улыбочке. – Ты сейчас не в своей школе. Ты в Змеевых Пещерах, здесь владычествует Табити-Змееногая, Тиамат Предвечная и Изначальная! Я, конечно, понимаю, что ты девочка из низов и в твоем овраге, или где ты там живешь, к коровам пускают без соблюдения этикета, но пред очи Владычицы положено представать по всем правилам. А именно: волосы собраны… – Она изящным движением коснулась искусно выложенных вдоль длинной шеи локонов. – Наряд изысканной роскоши – да-да, с юбкой, а не с этими вашими… джинсами! – Она приподняла расшитый в тон нежно-салатовый подол и выставила ножку в усыпанном жемчугом башмачке. – Ну и туфли! На каблучке. А также подобающие аксессуары, – задорно встряхивая сережками и поглаживая жемчужный воротничок на шее, закончила царевна. – А если тебе что-то не нравится… Иди как есть! – Она демонстративно перевела внимательный взгляд с зеленого листа, в который до подмышек завернулась Ирка, на кучку брошенной в углу грязной форменной одежды. – Если вас сожрут драконы за неуважение к Матери-Владычице, я точно плакать не стану! Твоей подружки им даже на двоих хватит.