Выбор Свездиго (СИ)

Это было пустяковое ранение, примитивная круглая пуля застряла между первым и вторым костными корсетами, и его коу-плазма свернулась тогда почти мгновенно, да и сердце Свездиго располагалось совсем в другом месте. После ему пришлось довольно долго изображать труп, что было нелегко, так как сани сильно подбрасывало на ухабах (повсюду здесь эти ухабы), и шубой его не накрыли, а дурацкий мундир, по сути - клоунский фрак с бутафорскими погонами почти не грел и он сильно замерз, так как стоял трескучий мороз и холод внизу был почти космическим. К тому же его секунданты начали прямо в санях поминать его и распивать рядом с ним шампанское и он едва сдержался, чтобы не крикнуть им: "Болваны, да накройте же меня шубой!" Если бы он не сдержался тогда, то пришлось бы их всех зачистить прямо на месте, ему пришлось бы сделать это не только со своими секундантами, но и с теми, кто ехал сзади во вторых санях, и даже с ямщиками, а может и с лошадьми. Он понимал это и потому крепился тогда изо всех сил, несмотря на лютый холод и когда они примчались на место его тело совсем окоченело, сделалось твердым как доска. Вот что бывает после того, как какая-нибудь местная курочка покажет вам на балу половину своей икры. От этого можно замерзнуть насмерть.

Потом всю ночь ему пришлось пролежать на столе вокруг которого вечно пьяными денщиками были кое-как расставлены охапки горящих свечей, в душном, насквозь провонявшем турецким трубочным табаком офицерском клубе. Там было довольно тепло и уютно, и всю ночь напролет рядом что-то бубнил старый полковой поп. Он изо всех сил пытался пристроить душу Свездиго в какое-нибудь приличное место, и специально приставленный денщик через каждые полчаса подносил ему крошечную, похожую на серебряный наперсток, чарку крепчайшей водки, чтобы укрепить силы этого бедняги в его ночном сражении, и уже через три часа он совсем окосел и начал путать слова. Когда полковой поп, наконец, уснул глубоким и покойным сном человека, только что исполнившего некий тяжелый долг, денщик еще продолжал пить некоторое время, но вскоре уснул и он. Вся эта трогательная забота умиляла, но эвакуация был неизбежной.

Переодетая ливрейными лакеями эвакуационная команда камуфляжно-мимикрической службы добралась до его тела только утром, так как они долго искали подходящий реквизит. Но полежать вот так - неподвижно, с остановленным дыханием было иногда неплохо, без длительного доступа к дыхательной газовой смеси Свездиго всегда отлично думалось.

Да, часто у него получалось не очень, но ему в целом нравилась эта игра. Нравилось лежать в мягком снегу и слушать громкие причитания участников той дурацкой дуэли. Они действительно горевали по нему, причем горевали искренне и сильно, пытаясь заглушить свое горе чудовищными порциями прекрасного шампанского. Было похоже, что они его действительно любили и считали замечательно храбрым человеком. Человеком, да. А ведь он мог тогда легко избежать этой дуэли и продолжать играть с ними в свои игры, поглощать вместе с ними огромные порции шампанского (а какое тогда было шампанское, сейчас такого уже не найдешь), если бы только он не встал на защиту чести той очаровательной курочки вместе с ее стройными икрами, которые были тогда почти у него в кармане и обещали им обоим очень много приятных минут, часов, а может и дней, ведь их полк только-только встал тогда на зимние квартиры. И надо же было какому-то гусарскому полку встать на зимние квартиры в том же городе. И надо же было этому дурацкому гусару пошутить так не вовремя и так грязно, результате чего первый бал в том городе оказался его последним балом. И какой в этом был смысл? Да никакого. Ну разве что, та курочка уже состарившись и растеряв всю свое очарование расскажет своей внучке об одной давней дуэли, на которой из-за чуть-чуть приподнятого ею платья застрелили молодого красавца графа. А ведь у нее были отличные базовые генетические цепочки, уж в таких вещах он отлично умел разбираться, и если бы не гусар со своими шуточками Свездиго мог бы их еще улучшить, и тогда в седьмом или восьмом поколении потомство этой курочки могло обзавестись массой полезных признаков. Но все тогда сорвалось из-за глупой дуэли.

Правда, можно было уладить это дело и другими способами. Можно было пригласить того гусара выкурить трубку, а потом спихнуть его прямо с балкона как бы в шутку, но так, чтобы он обязательно свернул себе шею или расшиб свою глупую голову. Или можно было бы быстро свернуть ему шею в каком-нибудь тихом месте. Или просто распылить его квантумножом. Но он тогда не смог этого сделать, потому, что услышал голос. Этот голос звучал в его мозгу, он говорил ему: "Не делай этого, капитан. Не делай". И он прислушался тогда к этому голосу и решил последовать ему.