Выбор решает все

«Чтоб тебе пусто было, Дартис Меткий!» — мысленно выругался Ройс, отнюдь не обрадованный предстоящим мероприятием. С большей охотой он бы опять позволил Кириано полупить себя по прессу.

Бог никак не отреагировал на пожелание, даже если и прочел его в голове своего единственного подопечного. То ли не мог читать мысли, то ли ему было все равно, то ли Дартис вообще прекратил свое существование…

Глава 5 ПОСЛАННИК ИМПЕРАТОРА

Третий месяц весны, Сархейм

Худощавый мужчина лет тридцати пяти-сорока сидел на троне в огромном зале и нетерпеливо барабанил пальцами по подлокотнику. По обе стороны от него выстроились многочисленные придворные и фрейлины, неимоверно раздражающие своей бесполезностью для Ренийской империи. К сожалению, каждому правителю по неизвестно кем и когда выдуманным правилам необходимы были все эти высокородные бездельники, чтобы поддерживать высокий статус на должном уровне. Те же эльфы или оборотни начали бы фыркать, если бы Никор разогнал всех алани, вечно ошивающихся во дворце, как будто аристократам нечем заняться. Конечно, другим расам его не понять. У них в государствах придворные не просто шатаются без толку, а выполняют какие-то обязанности, за что-то отвечают, проводят реформы под контролем своих правителей. В общем, там долгоживущие аристократы, заработав большой жизненный опыт, имеют голову на плечах и могут ею пользоваться. И не только могут, но и хотят! А куда им, несчастным, деваться от скуки? Тут поневоле ухватишься за любое новое и интересное для себя занятие.

А что можно доверить этим людям-придворным, которые поголовно утверждают, что высокородным алани не пристало заниматься торговлей?! Эх, распустили их предки, распустили. Вон у тех же вампиров даже сыновья правителя не гнушаются зарабатывать деньги, управляя собственными рудниками и продавая руду и медь соседям. А тут? Просишь: «Алани Сьерро, присмотрите за карьером на северо-западе. Десятая часть доходов будет ваша». А этот сноб интересуется: «Золото добывают?» «Нет», — отвечаешь. «Драгоценные камни?» «Камень для строительства», — терпеливо поясняешь ему, закрывая глаза на безграмотность. Ведь должен же знать, что нет у нас ни того ни другого, все от гномов поступает. «Ваше императорское величество, да как же можно мне, высокородному алани, лично следить за кучей оборванцев?! Помилуйте!» — с возмущением в голосе завывает аристократ, и его тут же поддерживают несколько подпевал, подозревающих, что таким образом и на их долю скоро найдется работенка.

Вот почему, интересно, императору заниматься торговлей и лично следить за всем можно, а им нельзя? Неужели они выше своего правителя по происхождению и древности рода? Вообще странная у них логика. Управлять добычей тех же алмазов — не зазорно, а простой дешевый камень испортит их репутацию. И ведь надавить нет никакой возможности — тут же весь двор взбунтуется и решит устроить переворот. Встречаются, конечно, и среди алани здравомыслящие люди, понимающие, что деньги и благополучие с неба не падают, их еще заработать надо. Алани Мариот Арито, например, просто находка для армии. Он честно зарабатывает себе на жизнь, не то что остальные бездельники, раз в три-четыре поколения женящие своих сыновей на дочерях купцов с богатым приданым…

Никор раздраженно отвернулся от какой-то придворной красотки, строящей ему глазки, и вперил взор в ярко-красную ковровую дорожку, устилающую пол от самых входных дверей до трона. Претендентки на роль жены или хотя бы любовницы уже порядком его достали. Никор не любил связываться с аристократками, так как от этих женщин потом просто невозможно было откупиться или доказать, что единственный ужин наедине — это не залог совместной жизни до гроба и не обязательство ежемесячно обеспечивать дорогими подарками. А жениться, ни разу толком не побеседовав с претенденткой без опеки назойливых родственников, как-то не хотелось. Вдруг мегерой окажется?

Император решил, что уже достаточно созерцает ковер и ничего интересного на нем нет, а потому громко поинтересовался:

— Ну? Долго я еще буду ждать? Магистр Элиот, учтите, если через пять минут стража не разыщет вашего ученика, вы сами отправитесь в дорогу вместо него!

— Да как же можно?! — воскликнул названный человек, и его губы даже подрагивать начали от обиды. — Я старый, больной человек! Мне шестьдесят семь лет!