Выбор курса (СИ)

- Ну, вот видишь, - улыбнулся он, стараясь удержаться в сознании и не "закатить глазки".

- Я вижу... - вздохнула Вера. - Снимай трусы, я отвернусь. Еще не хватало простыть!

Эрик хотел, было, возразить, что он никогда не болеет, но вовремя вспомнил, что после двойной дозы боевой нейрохимии и коктейля из обезболивающих и психостимуляторов, он должен был попросту отдать концы. И, если он все еще жив, то только потому что его невероятный организм бросил в бой все резервы. Ну, и флотская медицина помогла, не без этого. Но сил теперь явно поубавилось, и не стоило зарекаться, что в нынешнем своем состоянии Эрик выдержит атаку каких-нибудь сраных вирусов, или еще какой подлой дряни.

- Спасибо.

- Эрик...

- Ты ведь понимаешь, что я отлетался?

Ну, вот он произнес вслух то, что незримо присутствовало рядом с ними все эти четыре дня.

- Во-первых, не факт.

- А во-вторых?

- Есть еще тяжелые корабли...

- Серьезно?

Кто ж его пустит Бета-7 "рулить" крейсером или эсминцем! Да, и сам не возьмется, вот в чем дело.

- А я?

"И в самом деле, что, тогда, с ней?"

Эрик мысленно чертыхнулся и, шагнув к Вере, взял ее за плечи, разворачивая к себе.

- Можешь повернуться, я в штанах...

Вера не переставала его удивлять. Дочь командующего флотом метрополии, она выросла в богатстве, размеры которого такому человеку, как Эрик, было просто не постичь. В роскоши, в богатстве и вседозволенности, потому что элита империи стоит выше законов "божеских и человеческих". Но Вера, как и ее брат-близнец Андрей, выросла человеком совершенно неожиданным для этой среды. Она была сильной, храброй, порядочной и верной. Не "выбросила за ненадобностью", - "с глаз долой, из сердца вон", - когда Эрика арестовала контрразведка, не оставила, не забыла, искала вместе с Андреем, и, в конце концов, нашла. Вроде бы, даже любит...

"... или думает, что любит..."

- Молчи! - она смотрела ему в глаза, снизу-вверх, но так, что можно было подумать, что смотрит сверху-вниз. - Я знаю, что ты хочешь сказать. И я не хочу этого слышать! Ты меня понял? Не хочу!

- Ну, извини!

- Хочешь дам в челюсть?

- Не надо, - улыбнулся Эрик, вспомнив, что удар у его девушки такой, что мало не покажется. Своему двоюродному дяде она сломала челюсть с первой попытки. - Если ты меня ударишь, я попросту развалюсь...

- Ладно, - ухмыльнулась в ответ девушка, - бить не буду, хотя и следовало бы! Ты не имеешь права даже думать о том, что я тебя оставлю из-за такой ерунды!

Как ни странно, после этого короткого обмена любезностями, ему стало намного лучше. И возможно, что главным тут было ощущение надежности. Эрик был недоверчив, - таким его сделала жизнь, - трудно сходился с людьми, все время и ото всех ждал предательства или подлости, и больше всего боялся разочароваться в Вере и Андрее Мельниках, единственных на данный момент его настоящих друзьях. Но Вера раз за разом демонстрировала ему свою спокойную - без ажитации - надежность. Хороший человек, отличный офицер и лучшая в мире женщина.

- Ты, когда говорила с Андреем? - сменил он тему, отпуская девушку и возвращаясь к своей одежде.

- С 5-м флотом нет связи, Магриб ставит помехи на межсистемных линиях...

- Вот же уроды!

Однако ругай или нет, враг империи достался "зачетный": Фатимидский халифат в союзе с эмиратом Магриб. С халифами Эрик дважды сходился в бою, и они, по идее, должны были считать его "порождением шайтана", столько он им набил кораблей. А вот с магрибами пока не пришлось, и, похоже на то, что уже не придется. С профилем Бета-7 пилотировать ракетоносцы ему не разрешит никто, даже благосклонный к Эрику государь император. Еще повезет, если адмирал Моргенштерн выполнит свое обещание и возьмет к себе на "Финист" пилотом-стажёром. Однако, если не пройдут "приступы", о которых он благоразумно никому пока не рассказывал он и сам не сядет за штурвал. Совесть не позволит. Тогда или спишут вчистую, - в восемнадцать лет! - или устроят на тихое, непыльное место в одном из центральных штабов, и будет он, как говорили в древности на рузе "свадебным генералом" - знаменитым героем, образцом для подражания, и еще тридцать три определения и все суперлативом.

Мысли эти Эрику не нравились, но он ничего не мог с этим поделать. Так или иначе, но он все время сворачивал в один и тот же "тупик". Ему было до слез обидно, что все так быстро закончилось. Ведь у него был такой мощный старт, такое великолепное начало, аж дух захватывало. Такая невероятная пруха во всем - в бою, в признании, в любви, - и вдруг ничего не осталось.

"Разве что любовь..."

Возможно, любовь и осталась, но сколько она протянет, если девушка - боевой офицер, а парень - инвалид? Недолго, даже если Вера, из порядочности и из чувства долга, зубами будет держаться за их отношения, все равно, рано или поздно, эта разница в положении даст себя знать.

Эрик оделся, и они молча пошли к дому. Впрочем, домом этот дворец могли называть только те, для кого "Омут Планка" действительно всего лишь "их дом". Эрику это слово казалось никак не подходящим. Но не он здесь хозяин, не ему и решать.