Выбор девы войны

И учитывая то, чем занимался Саратик, по крайней мере, значительное меньшинство дворян королевства сильно подозревало, что за этим "несчастным случаем" стоял Теллиан, а не Кассан. Обычно Теллиан так не поступал, но наемники, нанятые другим сотойским дворянином, обычно тоже не пытались убить племянника и приемного наследника Теллиана. Были некоторые провокации, которые никто не мог оставить без ответа.

Кассан сомневался, что кто-либо во всем королевстве верил, что он не стоял за набегами, но со смертью Саратика не осталось никаких доказательств, и без них даже разгневанный монарх не выступал против одного из четырех самых могущественных дворян своего королевства. Во всяком случае, не открыто. Тем не менее, что бы ни думали другие, король Мархос, очевидно, знал, кто все это спровоцировал, и он ясно выразил свое недовольство, изъяв Голден-Вейл из Саут-Райдинга и включив ее в Уэст-Райдинг Теллиана ... официально в качестве компенсации за действия Саратика, хотя все знали, по чьим рукам он ударил. И на этом он не остановился.

Он без промедления уволил Гартмана Айронхелма, лорда-правителя Черсы, который был его главным советником и верным союзником Кассана более десяти лет. И он также сообщил Кассану в холодной, болезненной личной беседе, что сам он будет нежеланным гостем в Сотофэйласе в течение следующего года или двух. Король не стал официально исключать Кассана из Великого совета, но увольнение Айронхелма и его собственное изгнание из Сотофэйласа, каким бы временным оно ни было, превратили его сеть союзов и влияния в клочья. Он только недавно начал восстанавливать эти союзы, и они оставались призраком того, чем были раньше.

Что, в конце концов, было одной из причин, по которой Йерагор стал еще более важным для всех его планов на будущее.

- Ты, конечно, прав, Йерагор, - сказал он наконец. - И дело не только в доходах, на которые смотрит Теллиан. Есть также переписка от Мэйсбирера. Дело не только в деньгах. Теллиан все глубже и глубже забирается в постель к империи Топора и этому ублюдку Бахнаку. Он не только собирается втянуть все королевство в фактическую поддержку правления Бахнака, но и собирается привязать нашу внешнюю политику непосредственно к Дварвенхейму! И когда пыль уляжется, он станет настоящим властелином здесь, на Равнине Ветров. Не думайте ни на минуту, что это не совсем то, что он имеет в виду в долгосрочной перспективе, и когда он получит это, не думайте, что он забудет кого-либо, кто когда-либо причинил ему вред.

Он посмотрел через стол в глаза Йерагора, и его собственный взгляд был мрачным.

- Он может разглагольствовать о том, как много пользы это принесет нашей экономике, но Шафтмастер и Мэйсбирер - слепые, пускающие слюни идиоты, если они не видят обратной стороны! И даже если они не думают, что это недостаток для остального королевства, это чертовски хорошо будет для нас. При условии, конечно, - он тонко улыбнулся, - что мы будем настолько глупы, что позволим Теллиану и Бахнаку выйти сухими из воды.

Глава пятая

Облака выглядели менее чем многообещающе, подумала леди Шарласса Дрэгонкло, с несчастьем глядя на облака, опускающиеся все ниже над замком Хиллгард.

Леди Шарласса сидела под ветвями яблоневого сада замка, но на них едва начинали распускаться почки, и в этом году было слишком рано ожидать, что они обеспечат ей какую-либо защиту, если Чемалка решит пойти дальше и выпустит дождь, витающий в этих облаках. Ветерок тоже усиливался, развевая ветви яблонь и поднимая выбившиеся пряди каштановых волос в облаках аромата цветов, и ее ноздри раздулись, когда она глубоко втянула в легкие зеленый, живой ладан мира. В такие моменты она чувствовала себя живой так, как никогда не могла объяснить даже самой себе, не говоря уже о ком-либо еще. Как будто ее нервы были соединены непосредственно со стволами яблонь, как будто она могла чувствовать, как они стремятся к плодам, раскидывая свои ветви, как широко расставленные пальцы, навстречу ласкам ветра.

Ее мать только нежно улыбнулась и упомянула такие вещи, как активное воображение, когда гораздо более молодая Шарласса попыталась описать подобные моменты, и Шарласса знала, что она была права. И все же, воображение это или нет, она действительно чувствовала, как жизнь движется вместе с ветерком, дразня ее этим влажным поцелуем грядущего дождя. Лично у Шарлассы не было никакого желания оказаться промокшей до нитки, но это чувство единства с яблонями нашептывало ей, что они с нетерпением ждут этого.