Выбор – быть человеком! (СИ)

— Натас, ну посли! — словно в подтверждение её слов громко загнусавил Серёга.

Медсестра сдалась:

— Ладно, только больше не нарушать!

— Больше никогда! — Наташа торжественно подняла правую ладонь и прошмыгнула в раскрытые магнитной кнопкой спасительные врата.

Дальше было просто. Серёга увидел отца с Джеком за оградой, сам побежал, сам забрался в машину, обнимал собаку и был счастлив. И на месте вылез без капризов, потому что Джек выскочил первым. Вылез и уставился на огромный светящийся портал, разинув рот. Потом посмотрел на зябко кутающегося в воротник отца и выдал:

— А там солныско! Я туда хоцю. Посли туда, пап!

Отец болезненно сморщился и кивнул ему:

— Иди, сынок. Я попозже.

Наташа заплакала, обняла отца, тоненько всхлипывая, потом вытерла слёзы и очень торжественно сказала:

— Привези мои вещи и… постарайся помириться с мамой, хорошо?

— Я постараюсь, дочь.

Они перешли границу и удивлённо остановились, потому что даже раннее августовское утро на Новой Земле приятнее и теплее, чем промозглый октябрьский день в Иркутске. Джек смотрел им вслед, насторожив уши, а потом рванул за лучшим другом и начал скакать вокруг, радуясь и облизывая Серёге руки.

А потом подошла невысокая женщина и позвала их покататься в тележке с лошадками. Лошади были большие и немного страшные, но Наташа села и Джек тоже, так что Серёга тоже залез. А потом сильно-сильно захотелось спать.

МОЙ ПЕРВЫЙ ВЗРОСЛЫЙ ПАЦИЕНТ «ИЗ СПЕЦПРОГРАММЫ»

Новая Земля, Иркутский портал — Серый Камень, 28.04 (августа).0005

Кельда

Мой первый взрослый пациент из «спецпрограммы» лежал на дне повозки, вытянувшись во весь свой немаленький рост. Спал. Рядом, настороженно поглядывая вокруг, лежал золотисто-рыжего цвета лабрадор. Охрана. Сестра парня с некоторым испугом смотрела на прямую, почти мертвенную неподвижность тела.

— Не бойся, это нормально, — ответила я на невысказанный вопрос; она вздрогнула — не ожидала от спины, наверное. — Сложные процессы идут в организме. Местами — полная перестройка. Сон щадит сознание.

— И… долго он?..

— Спать-то будет?.. Не знаю точно, но думаю, прилично. Часов десять-двенадцать, а может и больше, — ехать было ещё до фига, заняться так и так нечем — почему бы и не рассказать? — Видишь ли, по нашей прежней (староземской) жизни совершенно здоровых людей я при переходе не встречала. То то́, то другое. Нет, есть, конечно, физически крепкие или, допустим, хорошо тренированные… и всё равно что-нибудь да вылезет. Да и возрастные изменения тоже со счетов сбрасывать нельзя, — телега мягко качнулась, съезжая на мелкий брод через ручей и зашуршала по камням. — Так вот. Чем меньше отклонений от здоровой нормы — тем быстрее возврат в идеальное состояние. Многие на ногах переносят. Бегают даже, я бы сказала. И обратно — чем хуже изначальное состояние, тем медленнее идёт вот этот откат. С длинным сном, глубокими бессознательными периодами… Ну, ты понимаешь?

— Ага, — неуверенно ответила она и оглянулась; вокруг просыпался лес, барон вместе с ещё тремя мужчинами ехал впереди, негромко что-то обсуждая, копыта их лошадей глухо постукивали по лесной дороге. — А далеко ещё?

— Треть примерно проехали. Скоро будет отворот на каменоломню, это почти на середине дороги. Как мы ползём, дак часа полтора ещё ехать будем… Что касается твоего брата, я считаю генетические нарушения тяжелейшим дефектом. Так что, Наташ — не пытайся его будить. Лучше поспи, потом нужно будет дежурить рядом, чтобы как можно быстрее меня позвать. Я бы предпочла, чтобы проснувшись он сразу увидел родное лицо.

Она помотала головой.

— Не могу спать сейчас. Вот совсем. Я потом постараюсь не уснуть, правда.

— Ну, смотри.

По обеим сторонам от дороги поднималась тайга, изредка вдруг разбегающаяся в перелески или даже выпускающая из своей среды небольшие заросшие разнотравьем поляны. Лес кишел птичьей молодёжью. А уж по речным заводям и озёрам что сейчас делается — и сказать нельзя! Скоро, скоро многие собьются в клинья, потянутся на юг; зимой у нас потише.

ДОРОГА… КУДА?

Наталья

Дорога лениво поворачивалась, огибая бока пологих сопок. За очередным изгибом открылась развилка, неподалёку от которой копошились, разбирая инструмент, черноволосые смуглые люди в рабочих комбинезонах. Гастарбайтеры? Откуда тут? При виде появившихся всадников и повозки один отделился от группы и поспешил им навстречу, стаскивая с головы кепку. При ближайшем рассмотрении он оказался не таким чёрным как остальные, скорее тёмно-русым. Да и глаза серые. Наташа украдкой разглядывала разворачивающуюся мизансцену.

— Здравствуйте, хозяин и хозяйка! И вам здравствуйте, господа хорошие! — мужик поклонился как-то сразу в несколько сторон.