Выбор – быть человеком! (СИ)

Барон шёл вдоль комнат. Здесь уже не было этих уродливых лабораторий и тем более — пыточных камер и рабских клеток. Некоторые из них были похожи на библиотеки или тупо спальни. Было даже что-то типа мрачной готической гостиной. А одна смутно напомнила японский сад камней — если, конечно, вам нравится созерцать чёрные камни в почти полной тьме. По-видимому, он нашёл наконец-то жилой этаж «хозяев».

Проверив штук пятнадцать помещений, он вдруг почувствовал, куда идти, и мимо следующих комнат проходил, не замедляя шага. Его вело проснувшееся почти звериное чутьё и смутное ощущение, что в одном из дальних логовищ кто-то есть. Он никого не видел и не слышал звуков, но уверенность в правильности этого ощущения крепла с каждым шагом.

Ночное зрение позволяло барону хорошо ориентироваться во мраке. Коридор разветвлялся. Повинуясь наитию, он свернул налево. Здесь было даже самую малость светлее, и на полу стали различимы размазанные пятна крови.

Этот отнорок оказался не очень длинным. Одна из последних дверей была чуть приоткрыта.

Галина

Галя бежала вперёд. Вова прошёл здесь совсем недавно, а чуть раньше него ещё кто-то… запах был резкий и неприятный, а ещё сильно перебитый кровью. Этот кто-то мотался по коридору из стороны в сторону, как пьяный. Иногда он хватался за стены, оставляя на них кровяные отпечатки. И он торопился.

За спиной алабая летел белый светящийся шар и слышался топот старающихся не отстать людей.

Здесь!

Владимир

Барон толкнул дверь, подсознательно ожидая услышать мерзкий скрип, под стать общему антуражу. Однако створки распахнулись бесшумно. Посередине комнаты стоял огромный стол, на котором в массивном многорогом подсвечнике горела пара чёрных (сука, чёрных!) свечей. Сразу за столом стояла скрюченная фигура. Она возилась с какими-то предметами, опустив голову низко, почти тычась лбом в столешницу.

Он шагнул в комнату. Фигура почувствовала присутствие и вскинулась.

Определённо, это была женщина. Худая, чтобы не сказать «тощая». С несколько непропорционально вытянутым «лошадиным» лицом. Неприятно напомнила некую небезызвестную в старом мире Ксюшадь. Теперь, когда голова попала в неверный свет свечей, стало видно, что взрыв её изуродовал. Правая половина лица была разорвана, между болтающихся лоскутов кожи просматривались изломанные зубы. Половина волос выгорела, и кожа на черепе вздулась волдырями. Пальцев на руках тоже хватало не всех. Остальное скрывал чёрный балахон.

Некромантка зашипела.

Вова поудобнее перехватил металлическую трубу.

Она увидела этот жест и торжествующе забулькала, поднимая перед собой большую чёрную книгу.

Кельда

Вот на этом месте мы и вломились в комнату.

Видать, боги всё же вели нас. Я с разбегу прыгнула в транс. Такого я ещё не видела. Вся эта женщина была наполнена энергией смерти, чёрной, струящейся и самое главное — продолжающей откуда-то поступать! Она потихоньку восстанавливала себя.

Не знаю, что за фокус она приготовила, и почему трясла своим талмудом — да и не хотела я узнавать.

Нет, вот честно — вспомним идиотские традиции старого доброго кино: а давайте-ка перед выстрелом поговорим с преступником, будем ему рассказывать — какой он лох и где облажался. Или ещё лучше: «Мы будем судить его справедливым революционным судом!..» Или: надо же узнать, какими они обладали тайными знаниями!..

На х*й пусть идут, умники. Мне ничего из этого не нужно и не интересно, хотя в тот момент я ни о чём таком и не подумала. Я просто увидела, что эта тварина приготовила какую-то пакость моему мужику, и всадила в самую серёдку черноты такой пучок жизненной энергии, какой смогла захватить.

Эффект получился удивительный, сродни аннигиляции. Некромантка как будто схлопнулась внутрь, одежды опали, а сверху стукнул тяжёлый кирпич чёрного фолианта.

Я увидела над собой лицо Эйры, а потом отодвинувшей её озабоченно нахмуренной Лели. Они согласно кивнули и произнесли почти хором:

— Нормально! Вставай!

И я пришла в себя. В комнате было черно и светло от Васиных светильных шаров. В распахнутую дверь вошла Леля, брезгливо накинула на книгу плотную зелёную тряпицу и подняла с пола:

— Не обижайся, магистр ведьмак, но эти книги мы уничтожим. Эта дрянь — вовсе не то, во что мы бы хотели превратить наш мир, — книга (прямо в обёртке) стремительно уменьшалась в габаритах, пока не стала размером с горошину; получившийся комочек богиня бросила в маленькую деревянную коробочку. — Помогите, здесь должно быть ещё семь фолиантов. Только защитите руки! — она раздала всем кожаные перчатки, и работа закипела.

Три штуки нашлись быстро. Ради остальных пришлось выламывать стенные панели и даже вскрывать плиты пола. Каждую постигла та же участь, что и первую.

Наконец, Леля поставила деревянную коробочку посреди чёрной столешницы и позвала:

— Сингкэн!

Коробочка, а вместе с ней и основательный круг в каменной столешнице превратились в раскалённую плазму и исчезли, оставив на наших сетчатках след, видимый ещё несколько минут.

Вот и всё.