— Если там опять какая-то тварь, то ты будешь прикрывать меня, а я попытаюсь смыться, идет? — взял я инициативу в свои руки.
Сефер, взвесив в уме все за и против, предложил действовать с точностью до наоборот.
Постояв на месте и отогрев дыханием занемевшие на холоде кулаки, двинулись дальше, понимая, что назад все равно дороги нет.
Через пару миль завывания приблизились вплотную, и мы распознали в них обычный вой ветра. Сефер, шедший впереди, резко остановился и поднял руку.
— Что там? — встревожился я, схватившись сгоряча за обледеневшую рукоятку меча.
— Посмотри сам.
Я подошел к нему и узрел, что тропа закончилась обрывом. Впереди на много миль простиралось безжизненное каменное плато, а за ним — горы и снова горы.
— Пришли? — недоумевая, глянул я вниз.
Я и представить себе не мог, как нам спуститься с обрыва высотой метров пятьдесят.
— Не, вот там есть проход, — радостно сообщил Сефер.
Я оттолкнул его назад и пригляделся к тому, что он назвал проходом. То была узкая, резко уходившая вниз пародия на предыдущую тропинку шириной едва ли сантиметров двадцать пять.
— Сефер, даже если сами мы здесь сможем спуститься, то как заставить сделать это лошадей? Да еще с вязанками дров?
Не слыша ответа, я оглянулся. Сефер, непринужденно насвистывая, снимал с лошадей вязанки и осторожно клал их на землю.
— Хорошо, — согласился я, — допустим, без поклажи они как-то пройдут. А потом мы сдохнем от холода, да?
Он молчал, ограничившись раздраженным взглядом в мою сторону. Просто подхватил одну из вязанок, подошел к обрыву, типа случайно при этом вдавив меня в стену, и сбросил ношу вниз.
— Правильно! — взъярился я, раздосадованный его молчанием. — Какого им тут валяться? Давай просто выкинем! На хрена только сюда притащили все, в самом деле?!
Сефер издал нечто среднее между рычанием и бульканьем, поднял одну дровину (довольно большую) и тяжело пошел на меня. На всякий случай я сам вжался в стену.
— Это, — сунул бревно мне под нос, — мы соберем там! — Он швырнул его в обрыв.
— Давно и прекрасно тебя понял! — процедил я как можно самоуверенней.
Сефер задохнулся от столь наглой лжи и замер, пораженно глядя на меня.
Отодвинув его в сторону, я подошел к дровам, поднял вязанку и протащил ее к обрыву мимо застывшего Сефера.
— Ты… — не находя слов, прошептал он. — Ты…
— Ладно тебе, Сефер, — прервал я готовые сорваться с его уст ругательства. — Будешь помогать или мне таскать все одному?
Быстро покидав дрова вниз, мы потащили упиравшихся лошадей по узкой тропинке. Мой Конь протестовал и едва не столкнул меня вниз. Еле удерживая его, я питался понять, почему у Сефера дела обстоят гораздо лучше.
— Послушай, животное, — хрипел я, — что же ты не идешь, как все нормальные лошади? Хочешь, чтобы я переименовал тебя в Пуфельбукера?!
Уговоры не помогали. Конь по-прежнему упирался. Но я его все равно победил, и мы спустились на безжизненное каменное плато.
Отыскав дрова, мы, шатаясь от холода, быстро зашагали по мертвой земле. Плащи и попоны на лошадях жестко хлопали на ледяном ветру. Большой красный круг заходящего солнца окрасил плато в багровые тона. Панорама напомнила мне сцены ада из второй части «Фантназма».
Поеживаясь на ветру, я приблизился к Сеферу:
— Надо искать место для ночевки! Здесь огонь не развести!
Он кивнул и, указав вперед, прокричал:
— Там что-то есть!
Посмотрев по направлению его руки, я увидел стелющийся по земле густой белый дым.
— Пошли туда! — скомандовал я, поворачивая.
Когда мы подошли ближе, стало понятно, что это вовсе не дым, а густой пар горячих гейзеров.
— Горячая вода? Из-под земли? — рассмеялся Сефер, выслушав меня.
Я не стал ничего доказывать, понимая, что он все равно не поверит в это чудо, пока не увидит своими глазами.
Едва мы подошли к источникам, Сефер выпустил из рук поводья, бросился к ближайшему и опасливо погрузил в воду указательный палец.
— Горячая! — недоверчиво воскликнул он, отдергивая руку.
— А что я тебе говорил? Природа, брат!
— Это магия?
Даже не стал отвечать на его дурацкий вопрос… Потрогав бурлящую воду, я решил, что температура вполне подходящая, и, моментально стащив с себя одежду, быстро прыгнул в «ванну».
— Не сваришься? — покосился Сефер.
Я лишь блаженно прикрыл глаза, собираясь ненадолго расслабиться.
— Задам пока коням корм, — не желал рисковать Сефер.
— Потом задашь. Мы все равно здесь не останемся, — ответил я, вылезая из воды и насухо вытираясь плащом.
— Почему? — не понял он. — Здесь достаточно тепло, можно огонь не разводить.
— Потому что за ночь мы успешно отсыреем, утром заледенеем, а потом счастливо сдохнем от воспаления легких.
Я быстро оделся и потащил недовольного Сефера к высившейся неподалеку от гейзеров скале. Найдя неглубокую расщелину, надежно защищавшую от ветра, мы расседлали лошадей и, перекусив, моментально уснули.