Выбор.

Вышла от него задумчивая, очень уж мне хотелось почувствовать прямо сейчас в себе эти необычные силы. Зачем? Ну а как еще выжить в этом странном мире? Хотя это было только частью правды. Увидев в столице этих порхающих бабочками женщин, мне безумно захотелось хоть раз испытать нечто подобное. Не для того, чтоб кому-то пустить пыль в глаза, а чтобы почувствовать себя по-другому, свободней что ли. А иначе зачем тогда меня перебросило в этот мир? Не кажется ли вам, что попасть в магический мир и не получить эти силы слишком жестоко?

Вбежав в свою комнату, быстро поставила стул в центр. “Возможно не чувствую магию потому, что ни разу и не пыталась почувствовать ее? Если права, то все, что нужно сделать – это дать толчок к пробуждению сил”, – подумала я, решительно взбираясь на сиденье, а затем одной ногой становясь на спинку стула. Так балансируя, взмахивала руками, представляя себя птицей. Одно неловкое движение и стул, вместе со мной, полетел на пол, зацепив изящный столик с роскошной вазой, в которой в данный момент стояли цветы из сада. Привлеченные грохотом родственники вбежали в комнату. Я потирала ушибленное бедро и шумно сопела, пытаясь скрыть боль.

– Ника? Что происходит? – бабушка подскочила ко мне.

– Да так, – смущенно крякнула я. Дед смерил комнату проницательным взглядом и молча удалился.

Этот случай не заставил меня бросить попытки открыть в себе магию, но сделал более осмотрительной. И все же, чтобы ни делала, у меня ничего не получалось. В какой-то момент мне пришлось признать поражение, и я ненадолго вновь впала в депрессивное состояние.

Потекла размеренная жизнь. Я держалась тише воды ниже травы, не понимая, как найти себя в этом мире, кажущемся мне сейчас таким холодным и чужим. Не в пример мне бабушка была наполнена энергией больше, чем прежде. Вся такая романтичная, читающая стихи в тени благоухающего сада, доведенного местным садовником практически до идеала, и не менее романтичного деда, следящего страстным взглядом за женой. Исполнить любой ее каприз он почитал за счастье, помимо подарков, коими осыпал даже не ежедневно, а практически ежечасно. У меня, от подобного проявления любви, шла кругом голова. Вроде бы никогда завистливой не была, но вот сейчас явно испытывала зависть и совсем не белую.

Чтобы отвлечься от этих взрывоопасных любовных томлений, решила отправиться в деревню, принадлежащую деду, и познакомиться с жителями. Даже не знаю почему меня так тянуло к простым, не знатным людям. Может, понимание, что сама ближе к ним, чем к тем столичным зазнайкам, встреченным мною ранее?

Пока брела среди домов, заметила, что они в худшем состоянии, чем в деревне Вильгельма. “Странно, разве Иргиус не сам тут заправляет?” – думала я, разглядывая дырявую крышу одного дома. В окне мелькнуло лицо пожилой женщины, а затем она появилась на пороге.

– Вы ко мне? – с добродушной улыбкой спросила она.

– Не совсем, – чуть смущенно улыбнулась я в ответ. – Недавно приехала в ваши края, вот и решила осмотреться.

– На улице такая жара, проходите, передохните, – улыбнулась она открыто, без уловок, принятых у знати.

Глава 10. Теряю себя

Я с радостью приняла приглашение. Дом был небольшим, состоящим из одной комнаты внизу и мансарды. Как и в виденных ранее деревенских домах, в нем были грубо сколоченный деревянный трехногий стол, подпертый для устойчивости толстой частью ветки, стул, одна табуретка и старый деревянный сундук – украшение всего дома. Было видно, что его изготовил мастер, так как на крышке красовался изящный резной узор.

– Какой красивый сундук, – восхитилась я, внимательно рассматривая резьбу.

– Да, это мой муж сделал, – гордо заявила хозяйка и глаза ее потеплели.

– У него золотые руки, – не удержалась я от похвалы.

– Были, пока не одолел недуг. Сейчас, к сожалению, он не работает.

– А на что вы живете? – спохватившись, я добавила, – извините, за столь нетактичный вопрос. Я заметила дыру в крыше.

– Ничего, милая, это не секрет. У нас рядом лес, когда есть возможность заплатить налог, иду туда, собираю орехи, разные травы, а муж всё это продает в городе. А в зимнее время вяжу на продажу.

– Налог? А что за налог? – не поняла я.

– Лес принадлежит графу. Если мы хотим пользоваться его дарами: дровами там запастись или ягоды, к примеру, собрать, мы платим ему налог. Таков закон.

– Даже старики? – опешила я.

– А как же? Пока живы – должны платить. Но, признаюсь, старикам трудно выживать.

Я замолчала, обдумывая сказанное, пока хозяйка заваривала какие-то травы. “Наверно у Иргиуса тоже управляющий, вот он и назначил налог, а граф и слыхом о нем не слыхивал”, – решила я.

Проведя еще какое-то время в гостях, вернулась в поместье. Мне не терпелось поговорить с дедом и “просветить” относительно столь немыслимых дел, творящихся за его спиной. Решив не тратить время на переодевание, спросила у первого попавшегося слуги, где хозяин дома и поспешила в указанном направлении. Постучав и получив разрешение войти, с пылающими щеками перешагнула порог. Бабуля сидела подле деда и что-то мурлыкала ему на ухо.