Выбор

— Не знаю, — не чинясь, попросту ответил Вышемир. — Второй, вроде более надежен, для дальнейших планов, но хладнокровно приказать тебе убить малышку, как прежде уродца Ксандора, не могу. Что-то не позволяет…

— Спасибо, за доверие, — приложил руку к сердцу наемник. — Я все понял и сделаю как должно. Можете не сомневаться. Позволю лишь уточнить: уцелеть может только один?

— Двое, из троих сопровождающих, выживших при разбойном нападении, выглядят слишком подозрительно. Их словам не будет веры. Сочтут трусами и допросят со всем пристрастием. А к одинокому, чудом уцелевшему, герою иное отношение. Я понимаю, что твой вопрос имеет далеко идущий скрытый смысл… Мол, сегодня Ищущий не пожалел одних слуг, а завтра, если понадобиться — подставит и меня. Я с тобой откровенен… В жизни случается, когда приходится жертвовать многими и многим, ради достижения цели, уподобляясь в этом попавшему в капкан зверю, который отгрызает собственную лапу. Но будем надеяться, что общими усилиями мы сможем обойти ловушки и победить врага без лишних потерь. Поверь, хороший помощник и верный слуга слишком ценен, чтоб я с легкостью им пожертвовать. Как если б голова вдруг решила отрубить собственные руки или ноги. Чего не скажешь о наемниках, выполняющих мои поручения из-за страха перед наказанием. Поскольку петля их заждалась и по законам Зелен-Лога, и по кошевым уложениям.

Вышемир убрал из голоса доверительные нотки и прибавил немного пафоса.

— Тем более, что если все удастся, как задумано, вскоре тебе совершенно некого будет опасаться, кроме собственной глупости. Но этот разговор преждевременный. Вернемся к нему, после того, как закончим с Боженой. Иди, отдохни немного, чтоб, как только прибудут Калита с Кривицей, ты был готов двинуться в путь.

— Если, господин позволит, я хотел бы предложить одну уловку, — вместо того чтоб вскочить на ноги и уйти, промолвил Лучезар.

— Да, — слегка удивился Ищущий. — Говори…

— Если действительно необходимо соблюдать скрытность, поскольку мы же знаем, что никакие, ни серые, ни зеленые призраки в палаты не проникали — то лучше всего отправляться в путь после обеда, когда из города выезжает большинство поселенцев, выбравшихся поторговать и теперь желающих, еще затемно, воротиться домой. И соответственно переодевшись. Крестьянский воз везущий женщину и девочку, ни у кого не вызовет подозрения…

— Женщину? — переспросил Вышемир. — Ах, ну да, княжну ж без няньки никуда из замка не отпустят. Совсем запамятовал. Молодец, Лучезар. Пойду, ознакомлю королеву с новыми деталями плана. И готов спорить на собственный кошель, что вернусь не с пустыми руками. Вернешься — получишь еще одно вознаграждение… на лечение, ха-ха-ха. А теперь — ступай, негоже невесту надолго одну оставлять. А то умыкнут. Понадобишься — позову.

Лучезар не стал ждать повторения приказа, — поднялся, угодливо поклонился и торопливо вышел…

А после полудня из ворот замка выехала обычная крестьянская телега, управляемая мужиком, одетым в простое дорожное платье, и с восседающей на ней дородной молодицей, ласково прижимающей к своим телесам, худенькую девочку.

Глава двенадцатая

Этот лес был самым странным из всех виденных мною прежде. Похоже, когда-то давно за ним ухаживали, как за фруктовым садом. И хоть, все это хозяйство кропотливого лесника, было давно заброшено и с годами основательно одичало, я постоянно подмечал очищенные от старых сучьев, деревья, или — истребленный под корень подлесок. Под ноги подворачивались остатки дорожек, просыпанных крупным желтым песком, галькой, щебнем и толченым кирпичом.

Замечал я и фрагменты не заплывших сточных канав…

Даже кустарник здесь рос не абы как, а ровной живой изгородью, при этом — иногда попадались кусты, формой напоминающие фигуры зверей или иную скульптуру.

Торус, натужно сопя, тащил за собой, не обращавшего внимания на все понукания и никуда не торопящегося ослика, от чего у меня появилась возможность глядеть по сторонам, чем я и не преминул заняться, с превеликим удовольствием. Тем более что, как объяснил в самом начале пути не слишком говорливый проводник, до наступления сумерек, в парке — так он назвал эти зеленые насаждения, опасаться было совершенно нечего. Или — некого? И все же — солнце уже опустилось достаточно низко, чтоб подумать о поисках убежища. В лесу, даже таком редком и ухоженном, темнеет гораздо быстрее, чем на открытом пространстве.

— Уже близко, — промолвил Торус, будто уловил мои мысли. — Скоро будет развилка, и считай — мы на месте. Не волнуйся, успеем…

— Да я, собственно, не из пугливых.

— Это оттого, Игорь, что ты со здешними 'зверушками' еще не встречался. Вот, погоди — скоро начнут появляться.

— В самом деле?

— Ты не подумай, — поправился проводник, — что я тебя обидеть хочу. Будь ты трусом или неумехой, как бы сюда попал? А все ж мертвяк, нечто иное, чем живой враг. Не каждый сдюжит. Тут не столько храбрость, как привычка нужна, ну и… вера, что ли?

— Вера во что? — полюбопытствовал я, обрадовавшись, что не промолвивший за весь путь и десятка слов, Торус наконец-то разговорился.