Выбор

— Но Олег Левашов и Берёзин ничего не посмеют сделать без одобрения графа Левашова, — возразил я. — А у него перемирие с князем Зотовым, насколько мне известно. Я, конечно, очень переживаю за свою безопасность, но мне кажется, такие меры излишни. Отец Олега не станет накалять ситуацию.

— Ну вот мы и подходим к следующей части нашей сегодняшней беседы — самой печальной, — вздохнув, сказал Глебов. — Вчера вечером граф и графиня Левашовы были убиты в своём доме. Убийца неизвестен. Со слов дворецкого, который обнаружил тела, Левашовы ждали высокопоставленного гостя, который должен был к ним прибыть инкогнито. И вот якобы этот гость их и убил. Версия не выдерживает никакой критики, я бы скорее подозревал самого дворецкого, но у него железное алиби — он в момент убийства был с Олегом Левашовым. Полиция, конечно, начала расследование, но я сомневаюсь, что оно закончится раскрытием преступления.

— Но я не слышал об этом… — растерянно произнёс я, новость меня шокировала.

— В интересах следствия было решено не предавать происшествие огласке до сегодняшнего обеда. Но думаю, сейчас уже вся столица только об этом и говорит. С сегодняшнего дня Олег Левашов, которому ещё зимой исполнилось восемнадцать, стал главой рода. Конечно, до полного вступления в наследство ещё далеко, но по факту он глава. Служба безопасности Левашовых и Берёзин подчиняется теперь ему. Ну и, чтобы у тебя совсем не осталось иллюзий, скажу, что новый глава рода Левашовых уже обвинил в организации убийства своих родителей князя Зотова. Он даже обещал найти этому доказательства и потребовать, помимо гражданского суда, ещё и суда чести над князем.

— Как и оставил за собой право кровной мести, — добавил Милютин.

— Но ведь кровная месть запрещена! — удивился я.

— Формально да, — ответил глава столичного КФБ. — Но реальность такова, что когда дворянин убивает дворянина по причине кровной мести, как правило, суд присяжных, который тоже состоит из дворян, выносит оправдательный приговор.

— Но как такое возможно? — переспросил я, мне не верилось, что можно просто кого-то убить и избежать наказания.

— Можно подвести всё к тому, что убийца испытал состояние аффекта при виде врага своего рода. Белыми нитками, конечно, шито, но такие вердикты присяжных не редкость.

— Именно поэтому Фёдор Сергеевич решил взять тебя под полную защиту, — снова вступил в разговор Глебов.

— А как это будет выглядеть? — поинтересовался я.

— Ты будешь жить у него дома, на учёбу ездить с его дочерью под охраной. Так же и с учёбы.

Я представил, как на это всё отреагирует Мила, и на секунду мне показалось, что безопаснее будет остаться в общежитии. Но потом я вспомнил своё пребывание на базе у Левашовых и сомнения сразу же отпали.

— Мне отсюда куда идти? — спросил я у Глебова.

— Молодец, быстро принимаешь решения, — похвалил меня Родион Степанович. — Идти к учебному корпусу. В пятнадцать ноль-ноль княжну Зотову оттуда забирает водитель.

— А можно зайти в общежитие?

— А нужно? Уже без десяти три.

— Хотел поговорить с Глебом, но это можно сделать и завтра на арене.

Я соврал. На самом деле я хотел поговорить с Милой, но решил, что лучше позвонить ей, чем раздражать Глебова. Конечно, по телефону всего не расскажешь, но информации о том, что мне срочно пришлось уехать и завтра я всё подробно расскажу, должно было хватить моей подруге, чтобы как минимум сильно не переживать за меня.

И видимо, под конец разговора вид у меня стал уже совсем несчастным, потому как Анна Алексеевна, посмотрев на меня, улыбнулась и с наигранным упрёком сказала мужу и Глебову:

— Что-то вы, господа, совсем запугали мне мальчика. Скажите ему уже и хорошую новость, Родион Степанович. Обрадуйте парня перед его уходом.

Если честно мне было трудно представить, какая новость способна меня обрадовать в сложившейся ситуации, но я приготовился слушать Глебова, который тоже как ни в чём не бывало, улыбнулся и сказал:

— Ты ведь знаешь, Роман, что я работаю в администрации кесаря и курирую многие проекты, в том числе и связанные с одарёнными детьми. Ещё я курирую фонд, который назначает стипендии кесаря особо отличившимся и талантливым студентам всех государственных высших учебных заведений: как магических академий, так и обычных институтов и университетов. Каждый год фонд выделяет по двадцать стипендий студентам Кутузовки. Шестнадцать из них по традиции уходит полуфиналистам Весеннего турнира. А оставшиеся четыре назначаются по рекомендации ректората. Анна Алексеевна предложила твою кандидатуру, и я не вижу причин не удовлетворить её ходатайство.

— Это большая честь для меня, — ответил я Глебову и тут же обратился к Милютиной: — Анна Алексеевна, благодарю Вас за заботу и доверие!

После этого я снова посмотрел на Родиона Степановича и поинтересовался:

— Разрешите узнать, чем я буду обязан фонду, если стану получать стипендию?

Вместо ответа, Глебов громко рассмеялся.

— А этот парень нравится мне всё больше и больше, — сказал он Милютиной. — Чую, далеко пойдёт, если жив останется.