Выбираю любовь

Потом, несмотря на заверения Насти, что она доберется одна и не надо ее провожать, он велел закладывать карету, и, покуда ожидал доклада камер-лакея, что карета готова, в его голове, как некогда в голове Насти, одна за другой проносились, скача, как кузнечики по летнему полю, мысли, которые было трудно поймать и додумать до конца. А некоторые того стоили. Например, что это была за женщина, которая так бесцеремонно увела от него Настю после дебюта ее в роли Анюты, сославшись на якобы важный разговор, а сегодня вышла вслед за ней на театральное крыльцо и проманкировала его вежливое приветствие?

— Вы не сердитесь на меня? — спросила Настя, когда карета подъехала к ее дому.

— Нисколько, — заверил ее Вронский.

— Тогда я пошла?

— Мне кажется, вы что-то забыли сделать, — весело посмотрел ей в глаза Константин Львович.

— Да? — вскинула на него немного удивленный взор Настя. — Что же?

— То, что подтвердило бы, что мы остались друзьями и что однажды вы уже проделывали, правда, поднявшись на цыпочки.

И Константин Львович несколько раз ткнул пальцем в свою щеку.

Настя наклонилась, быстро чмокнула его в указанное место и, не дожидаясь, когда он выйдет из кареты и поможет ей выйти, выпорхнула из экипажа.

— Спокойной ночи! — крикнул он ей вслед.

— Спокойной ночи, — отозвалась Настя, и карета тронулась.

Когда она скрылась из виду, Настя все так же оставалась стоять у парадного крыльца дома. Ночь, несмотря на тяжелые облака, скрывающие собой звезды, была безветренной и теплой.

«Ах, Дмитрий Васильевич, Дмитрий Васильевич, — задумалась Настя и пошла прочь от дома, не выбирая направления. — Вот вы женитесь, а любите ли вы свою избранницу? Если нет, то вам, мой милый, всякий раз придется делать то же самое, что сегодня пыталась проделать я. Ложиться в постель с нелюбимым человеком. И это будет не так-то просто...»

Поначалу Настя думала о нем спокойно, потом стала спорить, что-то доказывать, будто он шел рядом и отвечал ей. Один раз она даже воскликнула вслух:

— Ах, оставьте! — после чего, спохватившись, даже огляделась по сторонам: не слышал ли кто ее. Но улицы были пустынны, дома с потушенными окнами спали, и мало того, что ее никто не слышал, никто и не желал слушать.

Так, разговаривая с Нератовым, она шла, не зная куда, покуда ноги сами не вынесли ее к их беседке на Пресненских прудах. Удивленно оглядевшись, Настя вошла в беседку, села на скамейку и уставилась в непроглядную темень невидящим взором. Вспомнились ее встречи здесь с Дмитрием. Боль, безысходная тоска и раскаяние нахлынули на нее с такой силой, что глаза ее мгновенно наполнились слезами.

— Дура, — неслышно шептали ее губы. — Какая же я дура...

17

Нравится ли ему Зинаида Аполлоновна Колокольцева? Нравится... Она умна, образованна, и весьма прехорошенькая особа, как говорит о ней дед. Впрочем, по выходе из иезуитского коллегиума ему нравились многие женщины (и что с того?), с кем ему пришлось сталкиваться и общаться, что он делал неловко и поэтому, верно, всегда смущался. Князья братья Голицыны и Володька Юсупов, с которыми он вместе воспитывался в коллегиуме, как-то сразу нашли верный тон обращения с женщинами, что ему пока не удавалось. Женщины казались ему верхом совершенства, существами божественными, коим надлежало поклоняться, а не тащить в постель, чтобы... Об этом «чтобы» думать не хотелось, и в то же время думалось совершенно независимо от его воли и желания. Особенно после того случая, когда буквально через неделю после выхода из коллегиума Юсупов потащил его в «один веселый дом», как он с непонятным тогда смешком выразился. Дом оказался борделем, и, когда одна из тамошних девиц, призывно улыбаясь, села ему на колени и положила его ладонь себе на грудь, он сбросил ее и просто сбежал под хохот посетителей и их девиц. Конечно, есть девицы, а есть и девки, и отличаются они друг от друга, как небо и земля. Это в свои двадцать с лишком лет он, конечно, понимал. Но есть среди них и такие, кого сразу и не определишь, к какой из этих двух категорий они относятся. Взгляд прямой и открытый, голосок ангельский, а на поверку... Вот, скажем, Настя...

Нератов остановился, мотнул головой.

«Ты ее еще Настенькой назови»! Не думать о ней! Она не стоит того, чтобы уделять ей хотя бы мгновение своей жизни! Но вот как заставить себя не думать о ней?

Дмитрий вздохнул и поднял голову. В ночном небе, скрывая звезды, висели тяжелые тучи. Почему-то подумалось, что после того как он женится на Зинаиде Аполлоновне, за ним закроются незримые двери, и он при всем желании уже никогда не сможет открыть их...