Выбери меня, девочка

Просто идеально.

— Давай, кошка, кончи для меня.

Ни черта не поняла смысла его слов и вообще быстро позабыла о них. Ровно в момент, когда внизу живота будто что-то резко накалилось и взорвалось.

Из груди весь воздух разом вышибло. Вместе с продолжительным стоном. И тихим шепотом:

— Умничка. Вот так. Дыши глубже, кошка. Любимая моя. Хорошая моя. Незабываемая.

Так странно, простые слова, а по телу новая волна удовольствия прошлась от них. А может всё дело в продолжающихся ласках его пальцев, которые он так и не убрал из моих трусиков.

— Помни об этом, когда решишь отказать мне в следующий раз, и пойдешь гулять со своим женихом.

Вот зачем он так?

Вся расслабленность испарилась в одночасье. Вместе с его близостью. Теперь он стоял в двух шагах от меня, глядя с мрачной насмешкой.

Так и захотелось его послать.

Не сделала этого. Но лишь по причине того, что он вдруг поднес свои пальцы к лицу, и глубоко вдохнул. Продолжая все также смотреть мне в глаза.

Бог. Ты. Мой.

Что он творит?

Это же…

Это…

Недопустимо!

Он же ими…

А теперь…

Не нашла ничего лучше чем сбежать в спальню.

Показалось, расслышала смешок за спиной.

Или просто показалось.

Все мои мысли занимала картина того, как Ильяс вдыхал мой запах.

И от этого дышать становилось все сложнее.

Так неприлично, но так одновременно порочно он выглядел.

Будто и правда наслаждался этим.

Ненормальный!

И меня такой же делает.

Едва ли я теперь смогу о таком забыть. Самое страшное, от одного только воспоминания между ног опять начинало ныть. Моему телу явно все понравилось, и оно хотело еще.

Всевышний, этот мужчина меня с ума сведет. Не словами, так действиями.

И как мне теперь тому же Тенгизу в глаза смотреть?

После такого!

Стыд и срам!

А я — так вовсе испорченная!

Кажется, падать и правда ниже некуда. Все. Дно достигнуто.

И все из-за того, на кого вообще не должна была смотреть.

Никогда.

Глава 17

И кто сказал, что уговоры помогают принять реальность?

Со мной вот не сработало.

Даже душ не помог, куда я направилась сразу, как только поняла, что Ильяс точно на этот раз ушел. Сколько бы вода не лилась на голову, мыслей это не убавило. Чем больше изгоняла их из сознания, тем больше роились и множились.

Запретные. Порочные. Желанные.

Смывала с себя мужские прикосновения, а на деле представляла, как это делает сам Ильяс. Скользит ладонями по плечам, вдоль по рукам, обхватывает ладони, переплетает наши пальцы…

С губ срывается тихий выдох, теряется в шуме воды. Следом опускаются веки под тяжестью ощущений. Как если бы мужчина стоял за моей спиной.

Это не я, он ведет моими пальцами по шее вниз, вдоль ключицы к яремной ямке.

Не я — он обхватывает ладонью мою грудь, как совсем недавно, чуть сжимает и отпускает, чтобы переместиться ниже.

Не мои пальцы — его — ложатся туда, где все вновь горячо и необычайно влажно.

Мне очень стыдно и вместе с тем хорошо.

Хотя это в сотой доли не приносит того удовольствия, что я ощущала в объятиях Ильяса. Совсем не то. И хочется плакать от невыносимой потребности пойти, найти его и закончить начатое.

Конечно, ничего такого я не совершаю.

И сама себя ненавижу за слабость.

Потому что уже не понимаю, где правильно и хорошо, а где я действительно переступаю черту. Все больше кажется, что совершаю ошибку, делая выбор в пользу Тенгиза. И никакая логика собственного выбора не кажется оправданной. Но все равно остаюсь на месте. Медленно съезжаю по кафелю на пол, больше не чувствуя теплые струи воды. Слезы куда как горячее. Все текут и текут безостановочно по моим щекам. А мне представляется, что так утекает моя жизнь.

Не знаю, с чего меня так развезло, но остановиться не получалось.

Такой меня и застала Ирина.

Я не закрыла дверь.

— Этери? — удивилась она.

И тому, что дверь открыта, и моему виду.

Как же не вовремя...

— Вы разве не должны были приехать завтра? — уточнила, всхлипнув.

— У Дамира дела нарисовались внезапно, вот и пришлось вернуться пораньше, — пояснила Ира со вздохом, блокируя замок, взяла приготовленное мной полотенце и подошла ко мне ближе. — Выходи.

Не приказ, но сказано таким тоном, невозможно отмахнуться. Всхлипнув в очередной раз, смыла слезы и поднялась на дрожащие ноги, что затекли от долгого пребывания в неудобном положении.

— Стой смирно, — велела девушка, как только я переступила бортик душевой и оказалась рядом.

— Я сама, — отказалась от ее заботы, перехватив полотенце.

Ира спорить не стала, позволив мне самой обтереться и завернуться в махровую ткань.

— Что случилось? — поинтересовалась она хмуро. — Только не говори, что это из-за болей в животе, — добавила следом, пресекая мою попытку оправдаться подобным образом. — Ты столько таблеток глотаешь, что я не удивлюсь, если ты вообще ничего не чувствуешь с ними. Поэтому честно говори, что случилось, и чем я могу помочь.

А я так надеялась, что промолчит.

Вздохнула и отвернулась.

— Просто гормоны. Месячные заканчиваются, вот и кроет.

Судя по скепсису на лице стоящей рядом, она мне не поверила. И более того:

— С Ильясом поссорились?

— Причем здесь Ильяс? — напряглась тут же.

Всевышний, она ведь не знает?

Ведь не знает же?

Пусть не знает, пожалуйста!