Выбери меня, девочка

Так что предложение перекусить мороженым я приняла с большим энтузиазмом. Надо бы отвлечься уже. В идеале вдали от Ильяса, чтобы забыть и не помнить, не думать и не вспоминать. Но судьба явно решила проверить меня на выдержку. И ведь ни раньше, ни позже, а именно перед свадьбой!

Может это и правда своеобразное испытание на благочестие? Устою или нет перед искушением. Но если так, то я просто обязана пройти его с достоинством. Поэтому отринув эмоции в сторону, сосредоточилась на окружающем.

На Набережной сегодня и впрямь было ветрено, хотя все равно довольно тепло. В кожаной куртке — так вовсе жарко. И я никак не могла понять, почему мужчина облачил меня в нее. На заботу не очень походило. Скорее на повод уйти от ответа. Как и предложение поесть мороженое. Вот и не стала настаивать. Поправила кожанку на плечах и продолжила идти дальше.

Прогулка мерным шагом по длинной широкой аллее успокаивала. Ветер трепал мои распущенные волосы, то и дело бросая отдельные локоны мне в глаза, отчего приходилось их убирать с лица. Не лучше чувствовали себя деревья, чьи кроны ворчливо шумели своей густой зеленой листвой. Нет-нет, да срывался один из листьев с них, улетая прочь, ведомый невидимой рукой все того же шаловливого ветра.

За одним из них я проследила взглядом, ненадолго задержавшись у перил, за которыми волновалась река.

Интересно, куда его занесет?

— Красиво… — прошептала вслух с улыбкой.

— Не то слово, — согласился со мной остановившийся рядом Ильяс.

Я прикрыла глаза и кивнула, на этот раз специально подставляя лицо шаловливому ветру, что уже не просто путался в волосах, а развевал их на манер флага. Так хорошо. Настолько, что захотелось поделиться этим состоянием с Асатиани.

— Всегда любила причалы, — призналась негромко. — Они как граница между мирами. И мне всегда было интересно узнать, что по ту сторону. А ты? Что любишь ты? — обернулась к нему.

А сама призадумалась о том, что ведь и правда не особо знаю стоящего рядом. Разве только то, что он предпочитает черный цвет в одежде, не болтлив, внимателен и заботлив. На него можно положиться в любой ситуации. И днем, и ночью. Да, хороший друг у моего брата. Верный и честный. А еще он мне ответил. Не ожидала, но затаила дыхание, слушая.

— В этом мире мало того, что я люблю или мог бы полюбить, — произнес он все также глядя вдаль. — Материальное никогда не имело для меня значение. А все остальное либо слишком хрупко, либо не мое.

— Это печально, — вздохнула я.

Такой тоской повеяло от его слов…

А ведь у него все есть.

Тогда почему он такой одинокий?

— Я привык, — пожал плечами Ильяс.

— Еще печальнее, — поджала губы в недовольстве.

Злилась на себя. Совсем не хотела расстроить своего спутника, не думала, что простой вопрос приведет к такой реакции. Теперь чувствовала себя виноватой. Будто старую рану разбередила неосознанно.

— Тогда заканчивай с медитацией и пошли есть мороженое, — постановил Ильяс, отвлекая меня от гнета мыслей на его счет.

И улыбнулся.

Как утром.

Как Ире.

Только лучше.

Задорней.

Вызывая на моих губах ответную улыбку.

— Любишь мороженое? — уточнила, щурясь от яркости солнца.

Все-таки не настолько все плохо, как он пытался показать. И есть что-то, мелочи, которые его радуют. Осталось узнать их все. Слишком интересно! Мужчина интересен. А тот:

— Люблю, когда ты молчишь, — заявил нахально.

Вот же:

— Гад!

— Еще какой, — согласился со мной Асатиани, согласно кивнув.

— Купишь за это мне двойную порцию, — развернулась к нему спиной и первая направилась в сторону виднеющегося впереди здания кафе.

— Растолстеешь, — донеслось веселое мне вслед.

— Тенгиз на мне не женится, и я подамся в монашки, — хмыкнула.

— Наивная кошка.

— Эй, дай помечтать! — притормозила и обернулась к нему с самым возмущенным видом.

— Молчу, — поднял он руки в жесте сдачи.

Мгновение, и мы все-таки улыбнулись друг другу. Я вновь залипла на его губах. Все-таки он обаятельный! Хоть и гад. Показала ему язык и, отвернувшись, отправилась дальше по аллее.

Что я там говорила про хорошо?

Вот сейчас было очень хорошо.

Легко и свободно.

Едва сдерживалась, чтобы не идти вприпрыжку.

Просто шла и глупо улыбалась, ловя на лице Ильяса ответную радость. У него даже глаза иначе заблестели.

Интересно, это можно считать моей маленькой победой?

Я ведь смогла заставить улыбаться самого Асатиани!

Где моя награда?

И это я не о мороженом.

Хотя и оно было очень вкусным. Со вкусом соленой карамели, но при этом все равно сладкое-сладкое. И также сладко таяло во рту.

Ильяс взял тройную порцию на нас двоих. Я настояла, чтобы он вместе со мной ел. Он и ел. И кажется, в действительности тоже получал удовольствие. По крайней мере, ложка погружалась в молочный десерт с завидным постоянством.

— Скажи, вкусно.

— Вкусно, — признался мужчина, и я победно вскрикнула.

— А говорил, материальное тебя не прельщает! — ввернула шпилькой его ранние слова.

— А это и не материальное, — невозмутимо парировал Ильяс. — И то, что мороженое вкусное, не значит, что я его люблю.

Вот тут я призадумалась.

— А что ты любишь? — поинтересовалась. — Из еды в смысле.

Настала очередь Асатиани думать.