Вы всё жжёте! Часть 3

— В этот раз он доберётся до Совета, — предположила я. — Я в него верю. Он целеустремлённый.

— Добраться-то доберётся, — согласился Шарль. — Но не факт, что задержится. Его Величество уж очень непредсказуемый.

Он посмотрел в окно, из которого был прекрасный вид на здание Совета. Франциска я не заметила, но это не говорило о том, что он уже у цели: с него сталось бы двигаться кружным путём, запутывая следы и пугая местных котов, чующих призрака. Но главное — двигаться к артефакту, который что-то у меня запер. И я чувствовала, что это что-то мне жизненно необходимо, пусть я даже пока не знала, что это.

— Как ты думаешь, что мог у меня заблокировать Совет? — спросила я. — Я всю голову сломала, но так ничего и не придумала. Магию мне вернули, значит, речь не о ней.

— Возможно, блокировали дар прорицания? — предположил Шарль. — Его можно блокировать отдельно, я точно знаю.

Я задумалась, могут ли считаться мои успешные сеансы прорицания доказательством того, что этот дар у меня не заблокирован. Его могли заблокировать тоже с дефектом, как было с магией, и тогда хаотичность успешных и неуспешных прорицательских сеансов объяснялась не тем, что мой дар пока раскрывается, а тем, что блок не даёт ему раскрыться.

— Неужели лорд Фурнье этого не заметил бы?

— Не знаю, — пожал Шарль плечами. — Слишком специфическая область, и блоки там тоже специфические, я о таких только читал, видеть ни разу не видел. Возможно, если блок ставился специалистом высокого уровня, он не заметен для обычных магов?

— Но зачем для его снятия нужен артефакт?

— А ведь точно! — Глаза Шарля зажглись, как у него бывало, когда встречалось что-то интересное. — Если блок можно снять только с помощью артефакта, это значит…

Договорить он не успел, потому что официант принёс заказанную утку по-лорийски. Выглядела она аппетитно и пахла умопомрачительно, но до чего же это было не вовремя. На официанта я посмотрела настолько огорчённо, что он решил, что сорвал объяснение в любви или даже предложении руки и сердца. Засмущался, сказал, что видит, что явился в неподходящий момент, и может подойти попозже. Шарль его задержал, заметив, что попозже тоже может выдаться неподходящий момент, а еда успеет остыть. Этим официанта он смутил вконец, и тот выставлял блюда с такой скоростью, словно надеялся получить призовое место в соревнованиях по обслуживанию клиентов. Затем ещё раз пробормотал извинения и отошёл от нашего столика.

— Так что это значит? — нетерпеливо спросила я.

— Что что-то было изъято и сейчас хранится в артефакте.

— Что-то — это что? — недоумённо спросила я.

— Смотреть надо. Может, я вообще ошибаюсь и там другой принцип, — туманно ответил Шарль. — В конце концов, скоро появится Франциск, и после его рассказа будет о чём подумать. А пока у нас есть куда более важное дело.

— Какое именно?

Спросила я намеренно кокетливо, потому что хотела, чтобы он ответил, что важное дело — это наше свидание. Не зря же про него он сказал официанту?

— Не допустить, чтобы утка остыла, — совершенно серьёзно ответил Шарль. — Холодная утка — та ещё гадость.

— То есть утка тебе важнее меня? — возмутилась я.

— Николь, если бы утка мне была важней тебя, то меня вообще тут не было бы или был, но без тебя. И уж точно — без Франциска. — Он неожиданно подмигнул. — По-моему, его вообще можно терпеть только из большой любви к кому-нибудь.

Я бы, конечно, предпочла, чтобы Шарль прямо признался в своих чувствах, но и такой причудливый вариант тоже заставил забиться сердце быстрее. В самом деле, больше любит не тот, кто об этом постоянно говорит, а тот, кто что-то делает для любимого человека.

— И кого так сильно любит инор Бариль? — всё-таки не удержалась я.

— Власть, разумеется. Франциск сейчас гарантирует ему власть. Не было бы этого, Бариля не остановило бы то, что призрак — королевский, наверняка нашёл бы способ упокоить. — Шарль отрезал кусочек утки, положил в рот, пожевал и вынес вердикт: — А неплохо питается Фаро. Попробуй, это очень вкусно.

Утка действительно оказалась изумительной. Возможно, именно апельсины и придавали ей ту восхитительную нотку, которая делала блюдо настоящим шедевром. Теперь я понимала, почему официант так гордится своим местом. Пожалуй, я бы тоже гордилась, работай я даже простым официантом у величайшего мага, а иначе шеф-повара данного заведения назвать никак было нельзя. Магия от кулинарии — вот как это называлось! И не иначе как магией можно было объяснить тот факт, что, как и когда еда пропала в моей тарелке, я не заметила. Пожалуй, я бы не отказалась пообедать здесь ещё раз, уже без всякой необходимости в шпионаже. И в такой же компании.

Сожаление от закончившейся утки сгладил принесённый десерт. Он тоже был хорош, но его я ела медленно, стремясь растянуть на как можно дольше: нужно было высидеть в кафе до появления Франциска, а желудок не бездонный, какие бы вкусности в него ни летели.

— Смотри-ка, — внезапно прошептал Шарль. — Это же карета Альвендуа?

В самом деле, мимо нашего окна проехала карета с весьма знакомым оформлением, до сих пор вызывавшим у меня нервную дрожь.