• Второе объяснение: главы 10–13 — часть того же письма (Г), что и главы 1–9, но они были написаны дополнительно под влиянием новой тревожной информации, которая дошла до Павла до того, как он отослал главы 1–9. Фактически граница между неожиданной припиской к первоначальному письму и новым письмом весьма расплывчата. Тот факт, что в главе 10[271] нет начальной формулы, возможно, легче объяснить, если мы имеет дело с добавлением, но тогда отсутствие какого-либо упоминания о том, что тревожные новости дошли до Павла, ставит в тупик в большей степени, чем в случае с
• Третье объяснение: главы 10–13 — часть того же письма (Г), что и главы 1–9, и были задуманы Павлом с того момента, как он сел писать 2 Кор. Тогда надо предположить, что Павел реагировал на ситуацию в Коринфе поэтапно. Оптимизм, который так хорошо чувствуется в главе 7, объясняется тем, что Тит принес новости о том, что основной кризис миновал: непокорный человек, который публично поставил Павла в неловкое положение перед лицом собрания общины, был посрамлен, и его должны были наказать. Община не отказывалась окончательно от Павла, но все еще существовала опасность со стороны тех, кто представлялись апостолами и позволяли себе пренебрежительные замечания в отношении Павла. Хотя уверенность Павла в доброй воле коринфян и возросла (потому что они отвергли непокорного человека), ему приходится направлять и корректировать их, если они не видели истинного лица «суперапостолов». При обсуждении 1 Кор мы уже видели, что Павел не всегда последователен, поэтому от этой теории нельзя отмахнуться. Главный аргумент в ее пользу состоит в том, что создается впечатление, будто некоторые замечания в главах 1–9 предполагают существование тех же противников, что описаны в главах 10–13 (см. подраздел о лжеапостолах ниже). Тем не менее, неужели резкие нападки в главах 10–13 действительно должны были следовать за просьбой о деньгах в главах 8–9?
(Б) 2 Кор 6:14–7:1. Здесь тоже есть проблема с последовательностью: к теме открытых сердец из 6:13 автор возвращается в 7:2; соответственно, образуется разрыв в 6:14–7:1. Кроме того, возникает проблема лексики и взглядов. Этот отрывок содержит слова и конструкции, которые отсутствуют в других местах бесспорных писем Павла, например, «Велиар» и цитаты из Писания. Если «неверующие», которые являются главным объектом критики, — это язычники, то ведь слишком тесный контакт с язычниками не входит в число проблем 2 Кор[272]. Стал бы Павел призывать коринфян не общаться с язычниками, если в Антиохии он доказывал Петру (Гал 2:11–13), что трапеза с язычниками предполагается свободой благовестия[273]? Или мы должны думать, что языческие «неверующие» были особой моральной опасностью в атмосфере вседозволенности портового города Коринфа? Три дуализма (праведность/беззаконие; свет/тьма; Христос/Велиар) содержат некоторые понятия, встречающиеся в кумранских текстах. По одной из гипотез, Павел или редактор 2 Кор заимствовал отрывок именно из этого источника[274]. Все же некоторые крупные ученые признают не только аутентичность 6:14–7:1, но и его принадлежность данному контексту[275]. Можно ли расценивать слово «неверующие» как полемическое обозначение противников, о которых речь подробнее пойдет в 2 Кор 10–13? Как бы то ни было, остается еще одна проблема: почему этот отрывок расположен именно здесь и как он должен был согласовываться с направленностью остальной части письма?
Эти два примера должны показать весь диапазон вероятности (от маловероятного до правдоподобного), что 2 Кор состоит из нескольких частей. Однозначно решить данную проблему невозможно. Дискуссия о целостности 2 Кор имеет значение для понимания взаимоотношений Павла с Коринфом, однако 2 Кор с очень раннего периода существовало в своей современной форме и композиции[276]. Соответственно, его читатели или слушатели должны были и могли понять смысл того, что эта форма выражала. Как я уже несколько раз говорил, ценность комментариев, которые основываются на реконструкциях, спорна. Чтобы понять Павла, для большинства читателей будет достаточно признать, что в 2 Кор содержатся различные темы, раскрытые с разными риторическими эмфазами.
Образы в 2 Кор 4:16–5:10