Введение в Новый Завет Том II

Иногда, когда ему удавалось заработать немного денег обработкой кож, а дорога выводила к постоялому двору, он мог позволить себе остановиться на ночлег — во дворе у костра или (это стоило дороже) в комнате, в постели, часто кишащей паразитами. Однако большей частью спать приходилось возле дороги, невзирая на дождь, снег и холод. Постоянную опасность представляли разбойники, особенно в сельской местности, которая плохо охранялась. Морские путешествия были не намного легче. Ветер способствовал путешествиям на восток, дорога же на запад была опасной, но в любом направлении было много кораблекрушений. Да и вообще путешествовать на открытой палубе грузового судна, подъедая свой скромный провиант, было очень неудобно.

Трудности не прекращались, когда Павел приходил к назначенному месту. В наши дни туристы, которые гуляют по руинам таких античных городов как Эфес, не могут не восхищаться величием и мощью греко–римской культуры, ее зданиями, усыпальницами, храмами и статуями. Однако Павел, еврейский бедняк, бросал вызов всему этому, проповедуя распятого преступника, чтобы перед Ним преклонило колени все земное и небесное. Многие образованные язычники относились презрительно и насмешливо к этому, как они думали, «пустослову», их отношение отражено в Деян 17:18 очень правдоподобно. Рассказы Деян об арестах и судах над Павлом проливают свет и на другие «опасности от язычников». Все бы еще ничего, если бы Павловы «единоплеменники» (genos — «племя, род», 2 Кор 11:26) тепло приняли его проповедь о давидическом Мессии. Но вместо этого, как видно из Деян и писем Павла, он столкнулся с сопротивлением и враждой.

Социальный статус Павла был недостаточен, чтобы получить место для выступлений в общественном здании. В одном месте упоминается, как он проповедовал у реки (Деян 16:13). Часто Павел проповедовал там, где жил и работал, то есть в городских мастерских. Согласно Деян, он бывал на синагогальных собраниях, хотя ему там часто были не рады (ибо он шел к язычникам и создавал смуту?); это подтверясдается тем, что он пять раз получил по 39 ударов «от Иудеев», видимо, синагогальное наказание. Сам Павел свидетельствует, что его борьба не заканчивалась в тот момент, когда он приводил людей к вере во Христа. Скажем, значительная часть Письма к Галатам посвящена полемике с христианами, которых он называет «лжебратьями», сводящими на нет его усилия проповедью иного благовестил. Тревога Павла о церквах хорошо видна и в Письмах к Коринфянам.

(Б) Мотивы

Зачем Павлу все эти неприятности? До определенного момента в середине 30–х годов Павел был в ладу со своим воспитанием, самим собой и Богом. Греческий стиль его писем показывает, что он получил достойное образование в рамках греко–римской культуры. Что касается иудейской традиции, то, по его собственным словам, он преуспевал в ней более многих сверстников (Гал 1:14). Похоже, что у него были хорошие связи с религиозными властями в Палестине[70]. Он неукоснительно соблюдал религиозные обряды (Флп 3:5–6). Почему вдруг Павел счел все это «ущербом»? Частичный ответ мы находим в Деян 9:3–8 и Гал 1:12, 16: Бог благоволил открыть Павлу «Своего Сына» Иисуса Христа. «Считаю все ущербом ради превосходства познания Христа Иисуса, Господа моего» (Флп 3:8; КП). Однако откровение и познание не вполне объясняют миссионерскую ревность или, если пользоваться выражением самого Павла, «новое творение» (2 Кор 5:17). Недостаточно и научных выкладок относительно того, что откровение, возможно, позволило понять значение Христа для язычников (которые могут оправдываться без дел Закона). Что-то гораздо более важное произошло на личном уровне.

Благодаря этому откровению Павел, которому уже была ведома любовь, явленная Богом его израильским предкам, обрел любовь, о которой раньше не мог и помыслить. Он почувствовал, что его «достиг Иисус Христос» (Флп 3:12). С благоговейным страхом Павел объясняет: «Сын Божий возлюбил меня и отдал Себя за меня» (см. Гал 2:20). То, что он провозглашает в Рим 8:35, 37, должно быть, множество раз повторялось в трудные моменты: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?… Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас». Эта любовь стала движущей силой в жизни Павла, когда он понял, сколь она всеобъемлюща: «Ибо любовь Христова объемлет нас, рассуждающих так: если Один умер за всех, то все умерли» (2 Кор 5:14).