Введение в Новый Завет Том I

1. От первого до второго упоминания об Иерусалиме (9:51–13:21). Мы уже отмечали параллели между Лк и Ин, но сейчас видим и глубокое различие между ними. Из евангелистов только Лука упоминает враждебную встречу в самаритянском селении (9:51–56), диаметрально противоположную теплому приему, оказанному Иисусу самаритянами в Ин 4:39–42. Типичен для Лк отказ Иисуса мстить самаритянам (как предложили Иаков и Иоанн). Диалоги с тремя людьми, пожелавшими следовать за Иисусом (9:57–62), подчеркивают абсолютность требований Царства. О миссии Двенадцати мы уже читали в Мк 6:7–13, Мф 10:5–42 (включено в речь о миссии) и Лк 9:1–10. Только в Лк сообщается о второй группе посланных — Семидесяти двух (10:1–12). Похоже, что евангелист создал ее из того же материала Q, который был использован для описания миссии Двенадцати. Этот дублет, видимо, готовит к Деян, где Двенадцать играют важную роль в начале христианской проповеди, но затем инициатива переходит к другим (особенно Павлу, Варнаве и Силе). В самом Евангелии востребованность второй миссии объясняется величиной урожая (10:2). Усматривал ли евангелист здесь аллюзию на число народов в Быт 10:2–31 (LXX), тем самым предвещая окончательный итог урожая[415]? Весть о близости Царства Божьего несет в себе элемент суда, ибо далее идут восклицания «горе» неверующим городам (10:13–16).

Возвращение Семидесяти двух знаменуется радостью от подчинения бесов (10:17–20) — ср. неэмоциональное возвращение Двенадцати в 9:10. Иисус комментирует это (и, возможно, миссию известной евангелисту Церкви) как падение сатаны. Власть над змеями и скорпионами (10:19) аналогична той, что, согласно Маркову позднему Эпилогу, была дана ученикам после воскресения (16:17–18). Дальше объяснено, почему ученики радуются тому, что их имена записаны на небесах (Лк 10:20). Иисус благодарит Отца за откровение (10:21–22) — отрывок с параллелями с Ин. То, что ученики избраны Сыном, чтобы получить откровение, видно в благословении учеников (10:23–24), — макаризме, признающем все виденное ими. Следующий эпизод Лк включает вопрос законника о вечной жизни и ответ Иисуса о любви к Богу и ближнему (10:25–28)[416]. Хотя законник испытывает Иисуса, Иисусу нравится его ответ, что приводит к дальнейшему обмену репликами и притче[417] о милосердном самаритянине (10:29–37). В казуистическом духе законник замечает: дескать, спорен вопрос о том, к кому эта заповедь применима. Однако из ответа Иисуса можно понять, что подобная постановка вопроса неправомерна, ибо любовь должна охватывать всех. (Позитивный образ самаритянина, возможно, готовит к Деян 8, где самаритяне положительно реагируют на благовестие.)

Рассказ о Марии и Марфе (10:38–42) — еще один случай, когда особый материал Лк имеет параллели с Ин (Ин 11:1–44; 12:1–8). Однако здесь есть и два важных отличия: в Лк отсутствует брат Лазарь, а в Ин дом расположен в Вифании (около 3 км от Иерусалима), а не в деревне по дороге из Галилеи и Самарии в Иерусалим. Евангелист хочет показать, что по–настоящему важно лишь одно — внимать слову Иисуса; это созвучно предыдущему ответу о любви к Богу и ближнему как главному условию вечной жизни). Он говорит, что это требование посильно. Несложны и наставления, данные в ответ на вопрос о молитве. Версия молитвы Господней (11:1–4) короче и в некоторых отношениях древнее, чем отраженная в Мф, но и менее эсхатологична[418]. Тема молитвы продолжается в притче о настойчивом друге (11:5–8; L), в которой присутствует местный палестинский колорит: вся семья теснится в однокомнатном доме. Чтобы подчеркнуть смысл, добавлен материал Q о настойчивости в просьбах (11:9–13). Самое важное отличие от Мф 7:7–11 — это обещание просящим в Лк 11:13: в Мф Отец Небесный дает благое, а в Лк — Духа Святого (как видно в Деян).