Введение в мифологию

И вот здесь начинается, как бы это сказать помягче, черт-те что. В любых неиндийских версиях «Рамаяны» зло побеждено, ракшасы разбиты, Равана убит, Сита вернулась к мужу, и единственное, что остается сделать, – это вернуться в родную страну. Предполагается, что Рама искал Ситу настолько долго, что за это время срок изгнания истек, а что не истекло, истечет, пока они будут возвращаться домой. То есть всё, это финал, больше тут ничего быть не может.

Но как я уже сказала, это индийская поэма, здесь кончается эпос, здесь поэма строится на теме разлуки. И тему эту хочется усилить. И что же у нас получается? Сита возвращается к Раме, тот… от нее отказывается. Почему? Потому что она слишком долго прожила в доме другого мужчины. И даже если Равана и не касался ее, то всё равно Ситу оскверняли нечестивые взгляды Раваны и нечестивые помыслы. И такую жену Рама принять не может, и пусть Сита идет куда угодно, а Рама сражался отнюдь не для возвращения Ситы, а чтобы отомстить Раване за нанесенные оскорбления. Логика отдыхает.

Сериал продлен на новый сезон, зрители плачут от счастья. Насчет «сериала» я не шучу, наши сериалы – это замена эпоса в современных условиях. И логика везде одна: зритель хочет еще? – будет еще.

Вернулись к Сите. Она от горя при таких словах приказывает сложить погребальный костер и живой входит в огонь, потому что ей жизнь не мила. Бедную женщину хорошо можно понять.

Но Агни, бог огня, на руках выносит ее из костра, тем самым доказывая ее чистоту и невинность. И Рама внезапно говорит, что, дескать, он и не сомневался в невинности Ситы, а всё это устроил, просто чтобы все убедились, что Сита чиста, невинна, и Рама может благополучно снова ее в качестве жены вернуть.

Они возвращаются в Кошалу, в родную страну. Долгое время живут вместе. Но когда уже Сита беременна, когда она ждет рождения их сыновей, то тут снова начинается. Они живут некий астрономический срок жизни – полубоги же, – а люди сменяются, поколение за поколением. И вот уже люди начинают говорить о том, что Сита, дескать, не чиста. И Рама под давлением, так сказать, общественности беременную Ситу отсылает в леса, в обитель поэта Вальмики, где она живет, и там она рождает двух сыновей – Кушу и Лаву.

Поэт Вальмики однажды весной видит брачные танцы журавлей. Но к журавлям подкрадывается охотник. Поэт видит, как охотник поражает самца, и Вальмики проклинает охотника. И слова проклятия у него вырываются изо рта мерными стопами двустишия.

Такими двустишиями Вальмики пишет поэму о деяниях Рамы, то есть он пишет «Рамаяну». Оцените: в текст «Рамаяны» входит история сложения поэмы. Вальмики учит этому сказанию Кушу и Лаву. И они в обличье простых жителей лесов прибывают в столицу, прибывают к царю, то есть к Раме, и перед ним исполняют это самое сказание.

Причем эпизод с убийством журавля идет в поэме в качестве зачина, задавая именно литературный колорит, то есть образ разлуки, который станет, как уже было сказано, сквозным. Рама, спрашивает, откуда же эти мальчики? кто их родители? Они отвечают, что они не знают своего отца, но вот их мама живет у Вальмики. Приказывают привести мать. Так Рама видит Ситу. А Сита говорит, что в знак доказательства ее чистоты пусть разверзнется земля и ее поглотит. Земля, мать Ситы, разверзается и ее поглощает. Таким образом, Рама теряет жену уже навсегда.

Очень благодатная тема для страданий от разлуки. Но шутки шутками, а всё действительно так и есть. На примере «Рамаяны» мы прекрасно видим, как мифологическое сказание превращается в воинский эпос, а позже – в мелодраму. Тенденциозность обработки эпоса понятна. И вот эта седьмая книга «Рамаяны», построенная на бесконечных разлуках, создана много, много позже основного текста. Едва ли ее, честно говоря, можно признать удачной.

Любопытно, откуда происходит сюжетный ход, связанный с Кушей и Лавой. Это, скорее всего, вторичное объяснение. В Индии существовала категория певцов, которые назывались «кушилавы». Происхождение этого термина нам неизвестно, а объяснение, что «кушилава» происходит от имен Куши и Лавы, которые были первыми исполнителями «Рамаяны», – это явно вторичный этимологический миф.

Вообще, исполнители эпоса – это были в первую очередь колесничие «суты». Колесничие очень часто формировались из смешанных каст: брак между брахманкой и кшатрием. И в обязанность сут просто-напросто входило развлечение своего господина сказаниями, и поэтому неудивительно, что в «Махабхарате», к которой мы уже переходим, значительная часть поэмы – это просто то, что рассказывает колесничий своему господину.

Если полное исполнение «Рамаяны» требует примерно месяца, то полное исполнение «Махабхараты» требует четырех месяцев, и индийцы по этому поводу говорят очень возвышенно: «Чего нет в “Махабхарате”, нет в Индии». Европейцы по этому поводу говорят менее возвышенно, называя «Махабхарату» литературным чудовищем.