Введение в мифологию

Второй момент, гораздо более странный. Это то, что Святогор, узнав о произошедшем между Ильей и его женой, жену казнит, а с Ильей братается. Дело в том, что вообще в былинах супружеская измена не такая уж редкая вещь, она встречается довольно часто. И всегда, во всех случаях, за исключением этой единственной былины, поведение обманутого мужа, когда он узнает, что его жена изменница, просто и однозначно: он казнит любовника жены. Он никогда не спрашивает, был ли любовник совратителем или, как в случае с Ильей Муромцем, пал жертвой женского коварства; это мужа никогда не интересует. Единственное исключение из правила – данная былина. Тогда встает очень серьезный вопрос: почему же Святогор не казнил Илью, хотя совершенно однозначно должен был это сделать? Ответ заключается в том, что они меняются нательными крестами, даже не в крестах дело, а в том, что они становятся назваными братьями. Видимо, речь идет о том, что эти два богатыря изначально мыслились родичами, тогда мы снова возвращаемся к пропущенной завязке, к тому, зачем вообще Илья поехал к Святогору. По законам родового общества родственнику ты мстить не можешь. Ни при каких обстоятельствах, что бы тот ни совершил; здесь закон совершенно беспощаден. Только этим, по сути, можно объяснить тот факт, что Святогор не мстит Илье. Он с ним, побратавшись, едет дальше. По сюжету былины они наезжают на гроб, и дальше начинаются известные приключения, которые мы будем сейчас разбирать.

В некоторых случаях сказители знают обломок сюжета об отце Святогора. Если сказитель это знает, он не может это спеть. Это не сохранилось вообще в стихотворной форме, просто сказитель может это помнить и перескажет прозой. Число записей единично. Тем не менее сюжет настолько убедителен, что это следует признать просто обломком некогда очень популярного сюжета.

Итак, Святогор собирается везти Илью к своему отцу, опять же причина неизвестна, завязки, как всегда, выпадают, мотивации тоже. Святогор предупреждает Илью, что его отец слеп и что Илья, здороваясь с ним, должен не протягивать руку, а протягивать железную палицу, которую следует докрасна раскалить. Илья вполне послушно себя ведет и, здороваясь с этим слепым стариком, протягивает палицу, которую тот сжимает, искорежив совершенно, и при этом говорит, что слабы стали богатыри на святой Руси. Вопрос первый: зачем палицу нужно раскалять? Ответ достаточно прост: Илья принадлежит к миру живых, хотя, как мы всё больше и больше убеждаемся, у него есть родня и в потустороннем мире. Принадлежит он к миру живых, живой от мертвого отличается тем, что живой теплый, и, чтобы палица соответствовала живой руке, она должна быть в данном случае горячей. В этом отчетливо ином мире, в этих Святых горах, слепой отец, слепой владыка этих гор, – перед нами вполне узнаваемый образ ни больше ни меньше как владыки смерти. И он приходится Святогору отцом. Вопрос: зачем Святогор повез Илью к нему? Из текста мы этого не узнаем. Всё, что у нас есть, – это приветствие через искореженную палицу. Кстати, я не могу не заметить, что сюжет чрезвычайно архаичен, и аналог мы находим в индийском эпосе – соседние страны, н-да! – где у нас есть слепой правитель, который отчасти имеет черты владыки смерти, и в какой-то момент он хочет хитростью погубить одного из героев, но вместо героя он обнимает чурбан, одетый в доспех, и, таким образом, герой остается жив. Мы имеем аналог образа слепого сверхсильного старика, имеющего черты владыки мира смерти.

У нас был один вопрос, теперь у нас два вопроса. Уже в двух сюжетах выпущена завязка. Мы по-прежнему не ответили на вопрос, зачем Илья поехал к Святогору. Теперь у нас еще вопрос: зачем Святогор потащил Илью к своему отцу и, вообще говоря, что там дальше в сюжете могло быть? Мы можем хотя бы предположить развитие этого сюжета? И всё пока без ответа!

Теперь у нас Илья и Святогор едут к гробу. И что же мы видим там?

Кстати, я в связи с этим не могу не рассказать об одном научном курьезе. Академик Борис Александрович Рыбаков, которого мы знаем как автора хороших книг по язычеству, он всё-таки историк и в своей ранней книге «Древняя Русь. Сказания. Былины. Летописи» попытался подойти к русским былинам с исторических позиций. Ему, прямо скажем, это удалось с изя ществом слона в посудной лавке. В частности, о былине о Святогоре он написал, что в основе этой былины лежит эпизод: дружинники Олега Черниговского (не спрашивайте меня, почему именно этого князя) отправились на юг и на Таманском полуострове они обнаружили белый античный саркофаг, ради смеха туда положили товарища, но не смогли сдвинуть крышку, и якобы этот сюжет лег в основу былины. Уважаемый ученый пошел еще дальше и на одной из страниц своей книги привел фотографию этого саркофага, таким образом осчастливив нас фотографией гроба Святогора. Я привожу это как пример научного курьеза, который не отменяет заслуг Рыбакова в других областях, но вот что бывает, когда историки пытаются работать с фольклорными текстами.