Введение в логику и научный метод

Основой данного подхода обычно считается субъективистская философия, но при этом она не отдает должного самому этому подходу. Более весомой причиной, обусловливающей данный тип критики, является присущее ей отрицание «классической» процедуры, согласно которой каждое произведение искусства оценивается по фиксированным стандартам, вследствие чего упускаются или отбрасываются присутствующие в этом произведении элементы новизны и индивидуальности, отличающие его от остальных произведений. Поскольку от изобразительного искусства требуется определенный эффект свежести, свободы и спонтанности, ему следует вводить новые формы, если оно, конечно, претендует на то, чтобы быть востребованным в новых условиях. Поэтому для критика крайне важно развить высокую степень чувствительности, чтобы отличительные преимущества новых произведений искусства могли бы быстрее признаваться. К несчастью, однако, в своей неистовой реакции против классицизма и академизма представители данной школы критики не замечают, что новшество в чистом виде или произведение, единственная особенность которого заключается в том, что оно отличается от всего, что было создано ранее, является излишним и идиотским в этимологическом смысле данного слова. И действительно, если некто является столь оригинальным, что отключает себя от человеческой дискуссии, то мы помещаем его в дом для душевнобольных. Великое произведение искусства является оригинальным в том смысле, что оно представляет новое открытие, однако открытие чего-то такого, что является глубоко присущим большинству людей и что представлено способом, вызывающим отклик в людях спустя многие годы после сотворения самого произведения. (Именно так мы отличаем великих и второстепенных художников; последние имеют значимость лишь для их собственного времени и в рамках их школы или секты, тогда как великие мастера не являются в такой степени ограниченными временем и конкретными мимолетными вкусами.) Это позволяет нам понять, почему великие художники (так же как и великие критики), как правило, тщательно изучали правила своего искусства, а те из них, кто были великими новаторами, как правило, осуществляли либеральную интерпретацию тех традиций, в которых они были воспитаны. Правила любого искусства содержат более или менее полные описания накопленного опыта. Поэтому они обычно имеют определенное отношение и применимость даже в том случае, если с течением времени они стали затвердевшими и негибкими. На самом же деле ведущие представители школы субъективной критики (такие как Анатоль Франс) обычно являются последовательными традиционалистами. Именно мастерское овладение классической традицией дает нам свободу и потенциал для использования традиции по-новому.

Мы сможем усмотреть ограниченность субъективной критики, т. е. ограниченность взгляда, согласно которому утверждения о красоте и т. п. являются личностными, случайными и недоступными для доказательства или опровержения, если исследуем элементы, являющиеся общими как для промышленного, так и для изобразительного искусства. Работа сапожника, плотника, каменщика, точно так же как и работа художника, музыканта, скульптора или архитектора, является примером человеческого мастерства по преобразованию природы, согласно некоторому замыслу. Таким образом, оценка работы художника во многих отношениях является одной и той же, независимо от того, оценивается ли труд драматурга или пекаря. Несмотря на то что стандарты, по которым мы осуществляем оценку, в двух указанных случаях являются разными, логический тип этих суждений остается одним и тем же и, в общем, содержит анализ как стандарта, так и индивидуальных достижений. Чтобы подобный анализ можно было проводить последовательно и непротиворечиво, он должен соответствовать логическим стандартам.