Вурдалак

Коляска миновала Красный мост, въехала в Застриженье, миновала дом адвоката Семыкина. Усадьба, к которой они через какое-то время подъехали, ничем не отличалась от находившихся рядом, только дом скрывался в глубине участка и был окружен фруктовыми деревьями. Остановившись у ворот, извозчик проворно соскочил на землю, подошел к калитке и несколько раз стукнул по ней висевшим на веревке деревянным молотком. Владимир догадался, что тот подал условленный знак, потому что калитка сразу открылась и извозчик проскользнул внутрь. Через пару минут он появился и, подойдя к Владимиру, довольным тоном шепотом сообщил:

– Вас ожидают, барин. Привратнику дадите двадцать рублей – столько стоит входной билет. Сколько вы пожелаете оставить понравившейся барышне – это ваше дело. Некоторых девиц можно заполучить, только поучаствовав в аукционе, это если двое и больше гостей выбирают одну и ту же барышню. – Ухмыльнувшись, извозчик добавил: – Я чуть дальше проеду и схоронюсь, чтобы не маячить у входа. Буду вас дожидаться, барин. Если понадоблюсь, скажете привратнику – он знает, где меня найти.

Владимир, ощущая щемление в сердце, как бывало, когда он ступал на незнакомую стезю, выбрался из коляски. Им владели двойственные чувства: с одной стороны, ему было любопытно побывать в этом заведении, с другой – он уже не понимал, зачем ему это нужно – чтобы вываляться в грязи, перед тем как уйти в мир иной?

Привратником оказался широкоплечий господин с бандитской физиономией, претендующей попасть в коллекцию доктора Ломброзо[27]. Получив деньги за «входной билет», он провел Владимира к дому, прятавшемуся за фруктовыми деревьями, с виду вполне обычному – одноэтажное строение с высокой мансардой, но довольно больших размеров. Окна в доме были темными, и вообще не было никаких признаков того, что внутри теплится хоть какая-то жизнь. Подойдя ближе, он увидел, что все окна закрыты наружными ставнями, как делают в тех случаях, когда хозяева на какой-то срок покидают свое жилище. Владимир почувствовал страх: вдруг это ловушка и здесь его ограбят злодеи? Мелькнула мысль: если это так и есть, надо будет активно сопротивляться, и тогда, может быть, не придется кончать жизнь самоубийством, поскольку расстаться с ней ему помогут бандиты. Он ощутил страх и тоскливое чувство, как при приближении чего-то ужасного.

Привратник открыл дверь – внутри было светло и шумно, играли на скрипке и пианино. В небольшой прихожей привратник подал ему маску сатира.

– Мне сказали, что вы хотите надеть маску, – произнес он грубым, хриплым голосом, и это были первые слова, которые услышал от него Владимир.

– Я не рассчитывал на маску козла, впрочем, сойдет и она.

Привратник довел Владимира до двери гостиной, распахнул ее перед ним, приглашая войти. Сам он остался в прихожей. Владимир, мучимый тревогой и сомнением, вошел в мягко освещенную гостиную.

Это была громадная комната, больше похожая на бальный зал, видимо, ее расширили за счет других помещений. Здесь стояла дорогая мягкая мебель, на стенах висели огромные зеркала, что говорило о том, что тут публика степенная и в пьяном угаре не устраивает погромов, как частенько бывает в обычных домах терпимости. В углу, у огромного фикуса, стояло пианино, на котором музицировал тапер, а рядом с ним играл скрипач. У обоих на лицах были маски, как и у находящихся здесь мужчин и женщин, коих тут было человек пятнадцать. Некоторые парочки сидели на изящных мягких диванчиках «тет-а-тет», обтянутых полосатой тканью, с гнутыми ножками, держа бокалы с вином и о чем-то тихо разговаривая; три пары умело вальсировали в центре комнаты. В противоположном от музыкантов углу за ломберным столиком, судя по всему, шла нешуточная баталия – играли в карты четверо мужчин, а их окружили и, видимо, поддерживали женщины. Все присутствующие здесь женщины были в дорогих и очень откровенных нарядах, с переливающимися украшениями, а мужчины – во фраках. Владимир в своем недорогом костюме почувствовал себя неловко. Ничто не напоминало дом терпимости, все это было похоже на званую вечеринку с танцами, где маски – лишь причуда хозяев и все тут друг друга хорошо знают.

– Доброй ночи, господин Сатир! Рада, что вы удостоили нас своим вниманием! – раздался женский голос, и Владимир, сообразив, что обращаются к нему, резко обернулся.

Прямо перед ним стояла высокая женщина, верхнюю часть ее лица скрывала хорошо подогнанная полумаска, так что были видны лишь ее яркие полные губы и острый подбородок. Владимир по цвету и состоянию кожи, а также другим признакам определил, что женщине слегка за тридцать.

– Здравствуйте, откуда вы меня знаете?

Женщина рассмеялась приятным грудным смехом, прикрывая нижнюю часть лица испанским веером.

– Что за странный вопрос, сударь? Я ничего о вас не знаю, а маска сатира говорит о том, что вы здесь первый раз. Этого для меня достаточно, – женщина снова рассмеялась.

– Достаточно для чего? – Ее смех задел Владимира.

– Чтобы покровительствовать вам и ввести вас в наше общество.

– Вы называете тех, кого я здесь вижу, обществом?