«Кто же придумал эту чудовищную комбинацию и руководит всеми? Сколько погибло людей! Их, подобно пешкам, убрали с шахматной доски! Вряд ли Верещагин додумался до этого – этот человек должен знать, что требуется для переливания крови, учитывать все детали. Это кто-то из больницы. Топалов или Нестеренко? Но они психиатры, это не их профиль. Это кто-то из другого отделения больницы». Владимир перебирал известных ему врачей, и под подозрение попал хирург Осип Гаврилович. Он принимал участие в русско-турецкой войне, а ведь именно во время нее впервые в мире переливание крови делалось в полевых условиях, правда, не всех раненых удавалось спасти, так как тогда еще не было известно о группах крови. Несмотря на свои пятьдесят три года, Осип Гаврилович очень здоровый и физически крепкий мужчина. Но каким надо быть жестоким и бездушным человеком, чтобы вскрывать людей, которых сам же и умертвил для переливания крови!
Владимир находился в радостно-возбужденном состоянии: таинственные убийства в городе так и не смогла раскрыть полиция, разыскивающая убийцу-одиночку, а ему удалось разоблачить целую группу преступников!
Но внутренний голос, вечный скептик, как всегда, попытался остудить его пыл и вступил с ним во внутренний диалог:
– Но это всего лишь твоя версия! Где весомые доказательства? Кто делает эти переливания крови?
– Я это знаю – Осип Гаврилович, хирург!
– Ты поймал его за руку или знаешь, где он
– При чем тут тело Феликса? Мне известны мотив и главный заказчик!
– А ведь еще до похищения тела Феликса был похищен один покойник! Не кажется ли тебе это странным?
– Покойники и упыри к этим убийствам отношения не имеют!
– Как знать!
За завтраком Владимир спросил у Семыкина:
– Не могли бы вы меня проконсультировать по весьма деликатному и секретному делу?
Адвокат добродушно рассмеялся:
– К чему такая преамбула, Владимир Иванович? Вы же знаете, что я вам обязательно помогу чем смогу.
Владимир набрался решимости и поделился с Семыкиным своими умозаключениями, к которым пришел после того, как узнал, чем больна дочь Верещагина. По мере того, как он рассказывал, адвокат все больше мрачнел и, не дослушав, прервал Владимира:
– Послушайтесь моего совета, Владимир Иванович, больше никому об этом не рассказывайте! Господин Верещагин здесь царь и бог, а при необходимости может быть и Громовержцем – если возникает необходимость расправиться с теми, кто пошел против него.
– И все же, Петр Семенович, может, обратиться к Катасонову?
– У вас на Верещагина ничего весомого нет, и пока вы будете искать доказательства – а он обязательно узнает об этом, если вы пойдете в полицию со своей версией, – он вас в порошок сотрет! Владимир Иванович, давайте договоримся так: вы мне ничего не рассказывали, я ничего об этом деле не знаю!
– Меня и господина Катасонова очень благосклонно принял прокурор и пообещал свою помощь! А ведь в разговоре с ним тоже фигурировала фамилия Верещагина, вернее, его дочери.
– Что ей можно предъявить? То, что она использовала в качестве кучера психически больного? Причуда у нее была такая!
Владимир покраснел, по его виду адвокат догадался, что тот был не готов к такому повороту в разговоре.
– Ваше право, Владимир Иванович, поступать, как вам заблагорассудится, но прошу вас, ради бога, не впутывайте в это меня!
– Спасибо, Петр Семенович, за гостеприимство, за хлеб-соль. Думаю, пора мне вернуться в гостиницу «Царьград». – Владимир явно был обижен.
– Спасибо, Владимир Иванович, за приятную компанию, буду рад видеть вас у себя в гостях в любой день и час. Мне понятно ваше решение – вы молоды, у вас другие интересы, но я уже старик.
Владимир видел, что адвокат не на шутку испугался и только рад, что столь опасный жилец покинет его дом. Он решил не затягивать с переездом и сразу собрал вещи, нанял извозчика и велел ему ехать в гостиницу.
На работу Владимир явился со значительным опозданием, но рассчитывал, что доктор Нестеренко отнесется с пониманием к обстоятельствам, ставшим тому причиной. Владимир не собирался делиться с ним, из-за чего ему снова пришлось сменить место жительства. Хотя доктора Нестеренко он уже исключил из списка подозреваемых, но решил с ним не откровенничать.
Перед входом в больницу стояла полицейская карета, и Владимир направился к главному зданию, чтобы узнать, в чем там дело.
Привратника татарина на месте не было, вместо него дежурил санитар, которого Владимир знал только в лицо.
– По какой причине сюда приехала полиция? – по-приятельски улыбаясь санитару, поинтересовался Владимир.
– Вашего привезли, который недавно сбег, умалишенного, – пояснил тот.
Владимир удивился, а затем подумал: «Лучше ему находиться здесь, а не в Тюремном замке с преступниками. К больнице художник привык».
– Почему к вам, а не к нам в отделение?