Вундеркинд

– Дело в том, что эти ребята из «Вундар» отбирают вундеркиндов по всему миру, платя баснословные деньги их семьям. Все эти гранты и прочие благотворительные акции на самом деле лишь способ побыстрее обнаружить гения. Те шесть миллионов, которые получила моя сестра – фактически откуп от родного сына. У меня есть масса историй, когда «Вундар» забирает ребенка, и родная мать его вообще не видит. Взять ту же Маконахи из Техаса, она после первого взноса больше никогда так не увидела своего ребенка. Но самое главное не это. Проблема в том, что даже если им удастся выклянчить по суду свидание, дети не хотят видеть их сами. Я не знаю, как они это делают, но после первого приезда к Джону я заметила, как он изменился. Вы ведь сами уже поняли, что если он едет ночью именно к «Вундар», то это уже о чём-то говорит. Вас разве не удивило, что маленький мальчик поехал за помощью в службу безопасности?

– Удивило. Но я подумал, что это просто мягкость Элайджи, он очень милый человек.

– Вы об этом охраннике? Да уж, крайне добрый. А вы знали, что у «Вундар» есть небольшое условие – поговорить с мальчиком наедине, даже родителей в этот момент не подпускают. Час тишины, так это у них обговорено в контракте. Мол, они видят в этом особую пользу, так как вундеркинд – особый человек. И прочее, прочее. Видимо, тогда они и вербуют детей.

– И как же они их вербуют?

– Если бы я знала, детектив, то давно сама во всем разобралась. Всё, что я смогла успеть, это растянуть вербовку Джона. Но, к сожалению, я не всё успела. Когда я смогла убедить сестру отозвать свое решение, она вдруг случайно умерла, точнее, ее зарезали и обыграли это как убийство маньяка.

– Вы настолько уверены, что маньяк тут не при чем?

– Подумайте сами, им просто выгодно это. Мать одумалась, хочет решить проблему, а ее попросту убрали.

– А Джона зачем убивать? Да ещё так зверски.

– Это моя вина. Хьюри обещал мне помочь вернуть мальчика. Сказал, что может достать на них материал, затем мы сможем его опубликовать, и тогда начнётся официальное расследование. Он стал моим информатором.

– А заодно и любовником?

– Не без этого, конечно. Да, я увлеклась. И на моей совести смерть Джона и сестры. А теперь и Хьюри. Но боже, вы не знаете «Вундар», они на всё пойдут, лишь бы не дать обнародовать их данные.

– Что ж там за тайна такая, если они готовы идти на подобные изощрённые преступления, ну, по вашему мнению?

– Я не знаю. Но дети у них не пропадают, они работают в самой компании. Это точно известно, просто они совершенно перестают интересоваться своими родителями, вы понимаете? Как может пятилетний, семилетний, трехлетний мальчик за пару дней полностью перестать любить мать? Это просто невозможно.

– Согласен, подозрительно. А с чего вы решили, что ваши данные опубликуют, это ведь не самая простая задача.

– Я работала журналистом в «Парк Ньюс» в Калифорнии, стало быть, имеются кое-какие связи.

– Значит, вы уверены, что Джона убили из-за того, что вы начали копать?

– Да. Что им один ребенок, если вся их работа под угрозой.

– А почему Сэм?

– Он постоянно находился со мной и возле Джона, тот мог ему сболтнуть что-либо, а «Вундар» не любит рисковать, понимаете? Они уничтожат любого, кто встанет на их пути или будет представлять хоть какую-нибудь опасность.

– Стало быть, вы тоже опасность. Думаете, ваши дни сочтены?

– Как и ваши, – зло улыбнулась Мэри. – Вы ведь теперь тоже всё знаете, уверена, они понаставили здесь жучков, так что, детектив, добро пожаловать в ад.

«Ей только осталось рассмеяться и возвести руки кверху» – подумал Марк, рассматривая эту больную, некогда красивую женщину. За несколько дней в больнице она сильно сдала. Осунулась, появились мешки под глазами, как будто она там не лечилась, а, наоборот, заболевала. Ему даже показалось, что они специально травят её. Закрывая дверь, он ещё раз посмотрел на Мэри. Она полусидела на кровати и не сводила с него глаз, её адская улыбка, худые бледные руки, державшиеся за простынь, всё это было просто отвратительно и ужасно.

Он вышел на улицу и закурил, все эти разговоры сводили его с ума. Особенно из уст этой обезумевшей женщины, полностью уверенной в том, что всему виной гигантская корпорация. А что, если это сделала она?

Для начала убрала сестру, затем её мужа, затем Джона и, наконец, нажралась таблеток, чтобы отвести подозрение. А затем не захотела делиться с Хьюри и добила его. Только вот подстроить такое сложное преступление у неё самой не получилось бы, ей просто необходим был помощник.

И кто же мог это быть? Единственный, кто был знаком с Хьюри и мог хоть как-то сделать подобную аварию, да к тому же, с кем могла познакомиться Мэри через Хьюри, это Элайджа. Он – бывший спецназовец, может и аварию учинить и, если что, убить кого надо.