Вулканы, любовь и прочие бедствия

— Это фальшивка, ты и сама знаешь. Ты так хорошо играешь пьесу, что сама начинаешь верить. Ты любишь меня, а не его. Как ты можешь и дальше состоять с ним в браке?

— Тебе можно говорить что угодно. Терять же нечего: ни жены нет, ни семьи. Живешь в своей помойке нищенской богемной жизнью, и тебе кажется естественным, что я все брошу, чтобы разделить ее с тобой. Тебе нечего мне дать, у тебя нет ничего, даже машины!

Он смеется:

— Даже машины! Так вот в чем дело? Я для тебя недостаточно богат?

— Нет, конечно, — я прячу лицо в ладонях. — Ты просто такой… безответственный. Как подросток.

Он пожимает плечами:

— Зато со мной не соскучишься, правда? Пока мы занимаемся любовью, ты о деньгах думать не будешь. Любви машина не нужна, она умеет летать.

— Хватит нести бред, я сейчас серьезно. Я не могу допустить, чтобы какие-то запутанные чувства управляли моей жизнью и судьбой моей семьи. Это на меня не похоже, я ведь рациональная.

Он качает головой и смеется:

— Анна, ты не просто рациональная. Ты пенишься и искришься чувствами, они вскипают в тебе и фонтанируют вокруг. Вот это в тебе я и обожаю. Обожаю, как ты горячо любишь, злишься, плачешь от радости. Ведь тобой правит вовсе не рацио, и самое нерациональное — что ты сама искренне веришь, будто лишена чувств. И это настолько глупо, что по-своему душераздирающе красиво.

Он подходит ко мне и гладит по щеке, берет прядь волос и заправляет мне за ухо. Я пытаюсь оттолкнуть его, заставить его уйти, но начинаю всхлипывать; моя рука застывает у него на груди, не в состоянии оттолкнуть его.

— Почему ты стала такой? — спрашивает он. — Почему так боишься любви?

А что мне ответить? Что я думала, будто любовь — позитивная, конструктивная сила, которая объединяет людей и дарит им счастье? Что надо всего лишь немного постараться, уважать другого, вести себя по-людски, делить друг с другом жизнь и чувства и все будет хорошо? Мы с мужем друзья, желаем друг другу только хорошего — стоит ли просить больше? Разве не это рецепт счастливой жизни, счастливого брака? Почему этого недостаточно? Почему это не может быть любовь, спрашиваю я в отчаянии и сама себе отвечаю: «Потому что любви наплевать на такие понятия, как доброта, честность и справедливость. Можно десятилетиями жить в ладу с Богом и людьми, родить детей, приобрести красивый дом, выплатить все долги, возделывать свой сад, печь хлеб, приглашать гостей на обед, вести прекрасную, безопасную и счастливую жизнь, и вот именно тогда, когда ты полагаешь, что избежал треволнений, и начинаешь подумывать о спокойной старости, приходит любовь и показывает свою истинную сущность. А она тебе — не котеночек, нет. Она раскаленная сверхновая, у нее клыки, когти и хвост, которым она вертит, сметая все на своем пути. Она комета, которая врезается в Землю и спихивает ее с орбиты, изменяет наклон оси, переворачивает полюса вверх тормашками, и вот уже больше нет привычных дорожек, по которым раньше двигалась наша жизнь, они все ведут в пустоту и там обрываются, так что ты падаешь в пространство — все вниз, вниз, вниз, и ничто не в силах задержать твое падение кроме того, кого ты любишь: человека с зелеными глазами и кривой улыбкой, моего возлюбленного, моего любовника».

Я касаюсь щеки Тоумаса Адлера, провожу кончиком пальца по мимическим морщинам, по щетине и удивительно мягкому участку за ухом, целую его в губы, и у меня по щекам струятся слезы, потому что этот прекрасный мир так нов и неизведан. А старый весь лежит в руинах: то, что было мне дороже всего, теперь уничтожено, и это я сама изломала его, истоптала, надругалась, предала то, во имя чего жила и боролась.

Мой дом, мою семью, моих детей. Моего милого, красивого, доброго мужа.

И пусть поэты болтают о любви, я-то знаю ее, видела ее в действии. Она не что иное, как стихийное бедствие.

Вот такая любовь пришла ко мне.

Крисувик

63°53'43'' с. ш.

22°03'22'' з.д.

Крисувикская система имеет в ширину 8 км и в длину по меньшей мере 50 км. В ней два скопления трещин, названных по горам Свейплюхаульс и Трёдладингья. Третья сейсмическая зона находится в Крисувике и не похожа на другие в том, что касается типа вулкана и трещинной активности. В Крисувикской системе есть зачатки центрального вулкана.

Рой трещин этой вулканической системы, четко отграниченный ущельями и линиями геологического разлома, к северо-востоку доходит до самого Рейкьявика. Новые районы столицы, расположенные в горах, в настоящее время уже заходят в его пределы. Снабжение столичного региона холодной и горячей водой происходит из роя трещин Крисувикской системы. Кристьяун Саймундссон, Магнус Сигургейрссон. Полуостров Рейкьянес. Вулканы Исландии

Идеальное извержение для туристов и «ничёсе»