ВУХ-ЛЯО-13. (Восточная улыбка "Хиросимы" - Лукавый ядерный оскал)

   Сказано - сделано. Через мгновение уже пламя яростно шипело, пытаясь противостоять громадным комьям снега, которыми забросали только что бушевавшее пламя. Звенели торопливо сбрасываемые в вещевые мешки ложки и кружки. Вскипевший минутой раньше котелок быстро разлили по кружкам, покидали последнюю новинку, чай в пакетиках. Остатки кипятка безжалостно выплеснули на струи дыма, пробивавшиеся из-под снежной кучи на месте костра.

   - Как пойдём?

   - Напрямую, к дороге.

   - Угу.

   Несколько минут, и вот уже только фигуры исчезают в слабом полусумраке полярной майской ночи...

   Мальчишки торопились. Их подстёгивал гулкий заунывный звук сирены. А ещё - рокот мощных моторов со стороны внезапно ожившей, до этого момента пустой дороги из Полярного на Видяево. Вот они скатились с сопки, пропахали, по очереди меняясь, заснеженное болото. Выбрались на уже чистую от снега обочину и ахнули - вся трасса была забита машинами. Мощные "КрАЗы" и "Уралы", мелкие по сравнению с ними "ЗиЛы" и даже "ГАЗики". Проплывали массивные, воющие турбинами "Ураганы" с длинными, закутанными брезентом предметами на тележках. Покачивались в кузовах непривычно суровые солдаты.

   - Смотрите, ребята! Стройбат с оружием!

   - Не может быть! Мужики! Бегом в деревню!

   Они припустили, что было мочи. Рванули через старый мост, так было короче, лихо отмахали последний километр до посёлка, взобрались на горку и ахнули - над клубом внизу полоскался алый флаг, в небо били прожектора, а мужчины со всего посёлка спешили к бывшему культурному учреждению.

   - Пошли, посмотрим! Что-то явно случилось!

   - Война, народ... Ей- Богу, война... Сейчас на нас бомбы начнут кидать, атомные...

   - Не дрейфь, Олег! Кому наша деревня нужна? Всё воякам достанется, А мы - потом разберёмся! Эх, всю жизнь мечтал послужить в оккупационных войсках в Техасе!

   Звонкая плюха оборвала говорившего.

   - Вы чего, народ?

   - Думай, что болтаешь! Пошли!

   Возле клуба было людно. Слышался плач женщин, кто-то наяривал на гитаре, надрывая хмельное горло частушками. Кто-то - пил из горла водку, предварительно раскрутив содержимое. Иван вслух прочитал свеженаписанную вывеску над входом: "Мобилизационный пункт".

   Внезапно один из членов компании взвыл - плотный коренастый мужчина ухватил его за ухо, поддёрнул так, что тот встал на цыпочки:

   - Пап! Пусти, больно!

   - Где тебя черти носят, дурак?!

   - Я же сказал, что в сопки иду, в поход! Знаешь же про традицию! Вот вся наша банда...

   Отец осмотрелся:

   - Точно... Извини, сын. Тут войну объявили... Погорячился. Да и мать с ума уже сходит...

   - Война?! С американцами?

   - С НАТО. По трансляции объявили тревогу. А тебе и всем остальным - срочно явится на заставу. Всех ЮДПэшников вроде как собирают.

   Мальчишки переглянулись:

   - Бежим, пацаны.

   - Сань, постой...

   - Потом, пап! Дома увидимся!..

   Отец неожиданно стянул с сына шапку, взъерошил волосы:

   - Ладно. Беги. Взрослый ты уже...

   И долго смотрел вслед помчавшимся мальчишкам. Затем поднялся по нескольким ступенькам на крыльцо, вошёл внутрь, протолкавшись к своему столу, над которым висело название улицы и дома, протянул приписное свидетельство и удостоверение личности офицера запаса незнакомому моряку, скорее всего, из Видяево:

   - Капитан-лейтенант запаса Николенко. Михаил Васильевич.

   Кап-три уважительно посмотрел на рыбака:

   - Ого! Михаил Васильевич, согласно закону о всеобщей воинской обязанности вы подлежите немедленной мобилизации в Краснознамённый Северный Флот. Гражданская специальность?

   - Механик. Судовой.

   - Отлично! У нас это дефицит! Даю вам четыре часа на сборы и прощание с семьёй. К восьми ноль-ноль будьте возле мобилизационного участка. С собой - продукты на три дня, документы, смена белья и тёплые вещи, как положено.

   - Есть. Разрешите идти?

   - Идите, товарищ капитан-лейтенант...

   Ретроспектива. "Хиросима" - ладья Харона?

   1959 год. Лодка начинает собирать кровавую жатву, еще, не будучи спущенной на воду. При производстве работ по оклейке корпуса резиной в цистернах главного балласта вспыхнул пожар. Погибает 3 человека. На первый взгляд это производственное происшествие, связанное с нарушением норм техники безопасности при выполнении потенциально-опасных работ. Но....

   11 октября 1959 года, на торжественной церемонии вывода подлодки из цеха завода в бассейн дока, брошенная рукой командира БЧ-5 кап. 3 ранга Панова В.В. бутылка с шампанским, скользнула по винтам, обрезиненному корпусу лодки и не разбилась. Дурной знак! Моряки люди суеверные! Но все идет своим чередом, и в ночь с 17 на 18 октября лодку выводят из дока и швартуют к достроечной стенке завода. В качестве источника пара в период швартовых испытаний лодки, используется выведенный из состава ВМФ СССР лидер эсминцев "Баку". Уже в ночь с 17 на 18 октября начинаются швартовые испытания.