Вуаль для Евы (СИ)

— Адам… — прошептала Дезире, и ее удивительные ярко-голубые глаза остановились на нем. Он заставил себя непринужденно улыбнуться. Он знал, что вынул из ее головы лишнюю информацию. Она не помнит, что назвала его "чудовищем", но не забыла тех грубых слов, которые он сказал ей о Кларке Винзоре. Стереть их было бы нечестно.

— Зачем ты это делаешь? — спросила она, глядя на неподвижную фигуру в кресле. — Почему не отпустишь меня?

— Я не могу. — он равнодушно пожал плечами. Дез тяжело вздохнула и уставилась в потолок. — К тому же, теперь твое возвращение невозможно.

— Почему? — без выражения спросила она.

— Тебя ждет физическое уничтожение, а я этого не хочу.

— Мне кажется, что я попала в сумасшедший дом, а все вокруг — моя больная фантазия.

— Фантазия — то, что осталось там. — последовал спокойный ответ. — Я не прошу верить мне, это было бы глупо и самонадеянно. Не нужно сопротивляться или пытаться сбежать, и однажды все встанет на свои места. Я не хочу тебе зла.

— Конечно, просто еще пару месяцев продолжишь испытывать на мне свою адское лекарство или что там творят за закрытыми дверями твои ученые, а потом выкинешь меня, превратившуюся в овощ, на помойку. — горько проговорила Дезире. Ни в ее голосе, ни в выражении глаз не было злости или ненависти, только усталость и отчаянье.

Адам Блейк какое-то время пристально изучал ее профиль, и, повинуясь силе его взгляда, она повернулась. Несколько долгих секунд они молчаливо изучали друг друга.

— Мы вернемся домой. Я обещаю тебе. — по слогам произнес он.

Девушка иронично вздернула брови.

— Мы? Мы — в смысле вместе? Ты спятил?

— Нет. — Адам усмехнулся, тряхнув головой. Его волосы были взъерошены, губы лукаво улыбались, задорные ямочки на щеках, смешинки в темных глазах. Он не был похож на психа или тронувшегося умом гения. Он казался красивым и очень молодым. Дезире сглотнула комок, образовавшийся в горле.

— Все будет хорошо, Дез. — сказал он, перестав улыбаться. — Я зайду позже.

Адам Блейк поспешно покинул ее комнату.

Я смотрела на закрывшуюся за ним дверь, все еще испытывая на себе магическое действие его обаяния. Как я могу любоваться красотой Адама Блейка, прекрасно понимая, что являюсь его пленницей. И он даже не удосужился объяснить причины и цель моего пребывания здесь. Совершенно ничего не объяснил. Только сердце растревожил, да мысли окончательно перепутал.

Было еще одно странное обстоятельство. С тех пор, как я открыла глаза и взглянула на него, бесстрастно наблюдающего за мной из кресла, гнев, ярость и злость — которые были уместны и оправданы в данном случае — внезапно испарились, хотя я точно испытывала их, когда чуть раньше мы ругались в просторном холле. Он погрузил меня в транс, лишив естественных эмоций. А как ему удалось — понятия не имею. Но уже не удивляюсь. Все, что связано с Адамом Блейком, покрыто туманом неясностей и необъяснимости. Я не боюсь его. Совсем не боюсь. Какая я глупая. Идеальная пешка.

Мне нужно бежать отсюда, пока он полностью не поработил мой разум.

Здравая мысль о бегстве заставила меня встать с кровати. Солнце светило так же ярко, как утром, когда я впервые открыла глаза и осознала, что попала в плен. Наверно, прошло совсем мало времени…. Завораживающее пестрое покрывало бесконечных полей, усыпанных живописными цветами на самом горизонте сливалось с бесконечно-высоким безмятежным голубым небом. Боже, как же это красиво!

Почему я раньше не подумала о такой прекрасной возможности? Зачем искать дверь, если существует окно, и на нем нет решеток?

Не отрывая взгляда от чудного пейзажа, я решительно приблизилась к окну. Яркие восхитительные краски и цвета. Полная гармония. Идиллия, но…Что-то не так.

Я потянулась руками к оконной раме, но ее не было…. Совсем не было. Ладони наткнулись на холодную стену. Объемная картинка оказалась искусной голограммой, на которой по-прежнему буйными красками расцветали прекрасные цветы, склоняя пестрые головки под влиянием легкого дуновения ветерка, безмятежное небо было так же высоко и величественно, маленькая белая птичка с черной грудкой выпорхнула из густой травы и взглянула на меня глазками-бусинками, и вдруг взмыла в небо, и, превратившись в едва различимую точку, скрылась за горизонтом. Я почувствовала, как из груди моей вырывается крик ужаса, а потом услышала его, и закрыла уши ладонями.

Я никогда не думала, что обман может быть настолько прекрасным.

А страх — громким.

Я подумала, что никогда по-настоящему не чувствовала, до этой минуты.

И, возможно, никогда не жила.

Наверно, я не выжила в той аварии. А все, что происходит со мной сейчас — нелепые блуждания между жизнью и смертью.

Могла ли я заблудиться?

Я слышала, что нужно идти на свет. Но я не вижу света.

Может быть, Адам Блейк — не враг, а тот, кто должен провести меня.

Я подумала, что давно сошла с ума.

И сразу стало легче.

Мертвые, как и сумасшедшие счастливее, чем здоровые и живые — они не несут ответственности.

Глава 7