Вторжение Химеры

Дальше бежали в молчании, нарушаемом только слитным топотом многих десятков ног и тяжелым, надсадным дыханием. Роберт на ходу вспоминал, что говорили в новостях о ходе войны на Сибири…

Форсеры появились на заснеженной планете в самом начале конфликта, но тогда лишь взяли под контроль порталы на Дракон и Демон. Около трех месяцев назад, когда бойцы второго полка корпуса «Один» сражались с хищными тварями в джунглях Хордана, выкормыши Зигфрида фон Хайнца перешли в наступление, но особого успеха не добились.

И после этого Сибирь в информационных сводках не упоминалась вообще. Это могло означать, что на ней ничего не происходит или… происходит нечто такое, о чем говорить не стоит.

Судя по всему, второй вариант находился много ближе к истине.

За последний месяц форсеры ухитрились преодолеть оборону людей и дойти до самого Снежногорска, расположенного, насколько Роберт помнил, довольно далеко от порталов в Сложные Миры.

Полк тем временем приближался к окраине. Дома тут были меньше, стояли не так тесно, часто попадались огрызки стен и припорошенные снегом груды развалин. Треск очередей и грохот разрывов звучали все громче.

– Залечь! – команда пришла за мгновение до того, как вылетевший из-за угла плазмоид с шипением и треском врезался в один из домов.

Солдаты дружно повалились на мостовую, мгновением позже на нее посыпались куски пластобетона. Роберт ощутил, как один из них ударил в затылочную часть шлема.

– Теперь ясно, почему нас так далеко высадили, елки-палки, – просипел Трэджан. – Тут же все простреливается…

Совсем низко, над самыми крышами, с ревом прошел десантно-штурмовой корабль. Повис на месте, застрочили установленные в крыльях пулеметы. Огненные пунктиры очередей потянулись куда-то вниз.

– Противник прорвал линию обороны прямо перед нами, – послышался из наушников шлема голос командира батальона, – нам необходимо остановить его…

Сразу несколько сияющих голубым огнем «спиц» ионных разрядов сошлись на десантно-штурмовом корабле. Тот вздрогнул, как живое существо, окутался оранжевым пламенем и рухнул вниз.

Громыхнуло, в серые небеса взвился столб черного дыма.

– Вечная память, – пробормотал сержант, но в его голос мгновенно вернулись свирепые нотки: – Быстро! Наша позиция – вон там, в развалинах! Форсеры будут тут с минуты на минуту!

«Развалинами» Бьернсон назвал груду строительного мусора, оставшегося там, где собирались, но не успели возвести еще один дом.

Полсотни метров до нее преодолели одним рывком. Роберт присел за сваленные кучей блоки утеплителя, поднял автомат, коснулся спускового крючка. На внутренней поверхности забрала возник кружок целеуказателя.

Рядом пристроился Шриван, смуглый уроженец Индии, попавший в отделение два месяца назад, перед операцией на Валории.

Слышно было, как он вполголоса бормочет молитву.

– Ну и где они? – нетерпеливо просипел засевший в неглубокой ямине Трэджан. – А то я сейчас замерзну.

– Вот, – прошептал Кампински, наклоняясь к пулемету. – Сейчас мы им…

Серые фигуры стремительно перемещались в тучах снега, напоминая скорее призраков, а не существ из плоти и крови.

– Без приказа не стрелять! – сказал Бьерн, и тут же плазмоид пролетел над самой его макушкой, едва не зацепив гребень шлема.

Форсеры заметили людей первыми.

Роберт нажал спусковой крючок за мгновение до приказа, с радостью увидел, как один из форсеров споткнулся на бегу и брякнулся на мостовую. Снег вокруг могучего тела начал темнеть.

Промелькнул в стороне модуль, другой попытался спикировать на людей, но был сбит на подлете. Соседний дом, где засело третье отделение, накрыл выстрел из мортиры, потом второй. Из провалов окон рванулось пламя, полетели куски горящего пластика, чей-то вопль заставил Роберта поморщиться.

Быстрым движением он выдернул обойму, вставил новую.

– Гранатами их, курвиных детей! – прорычал Бьерн.

Глухо хлопнул подствольный гранатомет, приклад болезненно ударил в плечо, между бегущих форсеров один за другим начали вздыбливаться черные «гейзеры» разрывов.

Одну из могучих фигур изломало, отшвырнуло в сторону, другие припали к земле и растворились в сером сумраке. Шипя сквозь зубы и держась за пробитый наплечник, осел на снег Шриван.

И на этом бой закончился.

Трещали автоматы, глухо ухали рельсовые ускорители на соседних улицах, где держали оборону другие взводы, но там, где засели подопечные лейтенанта Нуньеса, наступила тишина.

– Что-то быстро они отступили, – сказал Трэджан.

– Это меня печалит меньше всего, – хмыкнул сержант. – Мак-Канн, займись раненым, Кузнецов, Лангтон, осмотрите тела.

Молчаливый, серьезный шотландец, исполняющий в отделении обязанности медика, повернулся к Шривану. Индус снова принялся читать молитву, на этот раз в полный голос.

Роберт и Трэджан выбрались на открытое место и двинулись туда, где остались лежать убитые форсеры.

Шли осторожно, прижимаясь к стенам домов и прислушиваясь к тому, что творится спереди и по бокам. Знали, что их, в случае чего, прикроют, но это мало успокаивало.

– Мертвы, – сказал Трэджан, когда они добрались до первого тела, – дохлее некуда, елки-палки.