Вторжение

– Так кто же это на вас напасть осмелился посреди нашей земли, что за вороги? – не поверила своим ушам Лада, грозно взглянув на мужа. – Разбойники, что ли, так распоясались?

– Да в том-то и дело, что неясно кто, – горько усмехнулся Коловрат, посмотрев за окно, где занимался новый день, – пустили стрелы и растворились в лесу, как туман. Без следа. Только их и видели. Вот вернется князь, с ним и будем думать, где их дальше искать.

О пряжке и своих подозрениях он решил пока умолчать. На этот раз и Лада промолчала, погрузившись в свои думы. Воспользовавшись заминкой, Коловрат попрощался с ней, поцеловал в щеку и быстро покинул жилище. Но напоследок, не удержавшись, заглянул-таки в комнату к нянькам, полюбовавшись мгновение на спящего сына. Тот сопел себе под боком у дородной няньки, как ни в чем не бывало пуская пузыри. Евпатий бесшумно прикрыл дверь и спустился на двор, прицепив по дороге к поясу меч, который держал до сей поры в руке.

У крыльца его уже ждал целый отряд. Четыре повозки, наваленные доверху пустыми мешками, и три дюжины ратников во главе с Ратишей и верным приказчиком. Коловрат вскочил на подведенного коня, пересчитал взглядом людей и косо посмотрел на Захара.

– Я же сказывал только две дюжины, – проговорил он негромко, – а ты зачем еще одну пригнал?

– Ну, Евпатий Львович, сам посуди, – стал оправдываться хитрый приказчик, – не горшки везем. Лишние люди не помешают в таком деле. Да и Васька Волк этот разбойник натуральный, хоть кузнецом прикидывается. Мало ли что.

– Ну, ладно, – ответил ему Коловрат, смиряясь, – бог с тобой, пусть будет три дюжины. Такое войско со мной, словно на войну собрался. А хотел съездить по-тихому. Ты лучше скажи, посылал намедни к нему гонца?

– Посылал, – кивнул приказчик.

– И что?

– Готово, передал.

– Готово, говоришь? – переспросил повеселевший боярин. – Ну, тогда в путь.

И тронул коня. Всадники и телеги выехали за ним со двора, направившись к ближайшим Исадским воротам. Коловрат нарочно решил чуток запутать следы. На самом деле им нужно было ехать к самым дальним Южным воротам, но боярин не хотел тащиться спозаранку через весь город с многочисленной вооруженной охраной и телегами. Не стоило лишний раз мозолить глаза любопытным жителям, среди которых наверняка были и татарские лазутчики. Если новость о нападении на княжича Федора со вчерашнего утра уже гуляла по городу, то ее вполне могли распустить и татарские засланцы, чтобы сызнова панику посеять. А вдоль Исадских ворот находились сплошь кузни да мастерские. Людишек там тоже было немало – мастеровые вставали в Рязани ни свет ни заря, – но все же не так много, как в центральной ее части. И они все больше по мастерским отсиживались, занятые работой. Здесь ковали много оружия и других заказов, мало ли по какой надобности рядом телеги появились в неурочный час.

Погода стояла хорошая. Легкие облачка, висевшие на небосводе, к полудню разогнал налетевший ветерок. Еще было тепло и сухо в этот осенний день, хотя до зимы было уже рукой подать. Покинув, не привлекая лишнего внимания, Рязань, к вечеру, преодолев известный путь, всадники были на месте впадения Прони в Оку. Здесь Коловрат отыскал знакомую узкую тропинку и первым поехал по ней в сторону кузни, прятавшейся в самой глуши на берегу лесного озера. Телеги пришлось оставить под охраной ратников в самом начале тропы, где имелась небольшая полянка, укрытая со всех сторон елками. Дальше с ними было не пройти.

«Представляю, как чертыхаются заказчики этого кузнеца, что приезжают сюда за товаром, – невольно усмехнулся Евпатий, направляя коня по узкой, едва заметной тропке меж высоких сосен. – Сам-то Васька в Рязани только по большим праздникам и показывается, товар продать. А так помощников своих посылает. Он кузнец гордый».

Но Коловрат был не в обиде. Тот товар, за которым он сегодня пожаловал, был не из самых распространенных. И чем меньше народа его увидит до поры, тем лучше. Включая самих охранников. Потому он всех почти оставил телеги сторожить, а взял пока с собой для разговора тайного лишь Захара, Ратишу и пятерых всадников.

«Да и тех, похоже, придется обратно отправить, пока беседовать будем, – подумал Евпатий. – Васька Волк свидетелей не любит».

Скоро на дальнем берегу лесного озера, блеснувшего наконец-то между стволов высоких сосен, показалась кузня – небольшое приземистое здание с несколькими пристройками. Чуть поодаль виднелась пара землянок.

В этой приземистой кузне новоиспеченный боярин когда-то провел много дней в обучении у кузнеца, который к тому же оказался и хорошим бойцом. А в прошлом, говорят, был даже атаманом у морских разбойников и караваны византийские грабил с товарищами. Было или не было, про то нынче доподлинно никто не ведал. И заказчики его об этом старались не задавать лишних вопросов – Васька Волк их не любил. А поскольку свидетелей его прошлой жизни не осталось, – да кузнецом он был знатным, дело свое знал, – то никто ему и не докучал расспросами, будто прошлого и в самом деле не было, а родился Васька Волк сразу кузнецом. На Руси такое часто бывает.