Вторжение

В бетонном колодце двора только стая бездомных собак подавала признаки жизни. Несколько четвероногих направились было в мою сторону, но их отпугнул мой решительный вид. Уж очень я был зол.

Стукнул три раза. Пауза. Еще два. Подождал немного. Потом повторил еще раз.

Это наш с Женькой условный сигнал. Если бы не было повторного стука, она бы не открыла. Впрочем и сейчас не торопится. Значит, будет буря.

Я оказался прав.

— Какого черта? Что, позвонить было сложно? Накинулась на меня Женька. И она была права. Даже все, что произошло со мной за последние сутки, не могло служить оправданием такому головотяпству. Тыкнуть-то в КПК пальчиком можно было. Даже не для очистки совести, а хотя бы ради отчета перед супругой. Так и так, мол, пытался звонить, но электричества в Москве не было, и вообще телефон заряжать надо.

Я изобразил невинную овцу и проследовал под душ и оттуда на кухню, где передо мной тут же появилась дымящаяся тарелка борща. Все-таки термос — одно из величайших изобретений человечества. Сейчас, когда по местному каналу, наконец, соизволили огласить график подачи воды и электричества, только ими и спасаемся. Для супов здоровый немецкий и еще несколько для чая и просто с кипятком.

Женька молча выслушала облегченную версию моих злоключений и, поджав губы, удалилась стирать шмотки своего непутевого мужа. Значит, предстоят затяжные боевые действия с длительным переговорным процессом. Придется осуществлять подкуп противника путем массовой закупки косметических средств и прочих женских приблуд. Но это потом, а сейчас каятся и объясняться.

Хотя, конечно, всего ей рассказывать не буду. Зачем пугать ребенка? Но подготовить надо. Ясно же, что прежней жизни уже не будет. А будет… Да хрен его знает, что нас дальше ждет. Честно говоря, сам до сих пор в себя придти не могу. Все происходящее похоже на сюрреалистический фильм. Не укладывается в голове. И не у меня одного, похоже. Город словно вымер. Затаился. И без того редкие машины совсем пропали с улиц. Зато в окно видел совершенно фантастическую картину: едет машина с гайцами, за ней какой-то футуристический тарантас, весь обвешанный разными устройствами, а за ней американская колонна в пустынной раскраске.

Потом кто-то предположил, что решение о вводе миротворческого контингента было принято так быстро, что броню просто не успели перекрасить. Со временем перекрасили.

30.04.2024 г. Москва

Долго я дома не высидел. Не могу без дела в телевизор пялиться. Тем более, что сейчас там только какую-то сантабарбару гоняют в те два часа утром и два часа вечером, что электричество включают. Ни новостей, ни объявлений больше нет. Наверное новые власти еще не получили подробной указивки, что электорату говорить, и сами в просрации.

В десятый раз проинструктировал Женьку, в сотый клятвенно пообещал долго не задерживаться и отправился на работу.

Нет, я не трудоголик и на зарплату вовсе не рассчитываю. Тем более материальная помощь от Марата еще не закончилась. Конечно, было несколько причин пойти: узнать хоть какие-то новости, разведать по дороге, есть ли еще магазины, торгующие хоть за евро, наведаться после работы в уже известные точки… Все так, но для себя я объяснил это подсознательным стремлением вернуть жизнь в прежнее русло. Типа пошел на работу как всегда, и все оно дальше будет хорошо, как раньше. Вот такой я теперь психоаналитик сам для себя. А кто еще спасет и вылечит в дурдоме, творящемся вокруг? То, что по-прежнему не будет, стало понятно, когда увидел столпотворение возле РОВД. Туда, то и дело подъезжали и служебные тачки и иномарки, груженные барахлишком, чадами и домочадцами. Причем служители правопорядка явно задерживаться здесь не собирались. Просто формировали колонну, для отбытия хрен знает куда. Мысленно плюнув в их сторону, я побрел в сторону автобусной остановки.

Водитель подошедшего автобуса отказался пускать народ по проездным, но охотно брал рублями. Как-то он еще до конца не прочувствовал динамику современных товарно-денежных отношений. В магазинах, например, уже вовсю продавали только за евро, а отсутствие мелочи компенсировали лишним пакетом муки или шоколадкой для округления. Причем обменники не функционировали вовсе, и оставалось только догадываться, откуда у населения красивые разноцветные бумажки. Все-таки ушлый у нас народ. Всякие дефолты и реформы научили жить.

Поездка на общественном транспорте оказалась не столь уж веселой. Во-первых, автобус еле тащился, лавируя между брошенных машин, во-вторых, из окон пассажирам пришлось лицезреть пугающие, а то и вовсе отвратительные сцены. Кто-то кого-то бил, то тут, то там что-то горело. Из многих домов выносили и грузили на грузовики всякую утварь, и непонятно было: толи кого-то грабят, то ли кто-то просто уезжает. А скорее всего было и то и другое. Возле одной остановки под окнами дома в луже крови лежала женщина.

— Это она сама или ее выбросили. — Спросил кто-то.

— А ты пойди проверь. — Ответили ему.