Вторжение 1: высший разум

– Имеющие тело для них – звери, низшие животные. – В голосе господина Мнге появилась грусть, или Вадиму это померещилось? – Ты любишь куриные котлеты, верно? А ведь небольшой разум есть и у курицы…

Глава 5

– Я взываю к мудрости, Теплейший! – Господин Мнге склонил голову.

Совещание шло совсем не так, как ему хотелось бы. Он устал выслушивать отчёты о слишком общих, ничего не значащих для него делах, и рискнул дать волю эмоциям, перебить мудрых.

Казалось бы, какие эмоции могут быть у электронного мозга, живой носитель которого минимален? Но господин Мнге знал, что инстинкты накладывают отпечаток на сам порядок возбуждения синапсов в подобии нервных тканей. Он – таков, каков есть. И тысячелетия не сделали его смелее.

– Говори, – отозвался Теплейший.

Его циклы, как господина Аш Оорот, главы самого древнего клана, складывались из миллионов прожитых лет. Сколько из них он провёл в бдении? Какую он ощущает усталость?

– Я рисковал, – начал господин Мнге. – Но теперь я не нахожу выхода. Результатом моего риска стало то, что мы отобрали четверых вместо одного. Теперь у нас трое не способных к обучению маленьких людей, знающих о Вторжении.

– И это ты называешь риском? Ты? – Теплейший, господин Аш Оорот, застыл с удивлённо раскрытой пастью, усеянной опасно блестящими треугольными зубами. Его голова была похожа на змеиную лишь до тех пор, пока оскал не являл миру этот острый бриллиантовый блеск. – Риск в том, что ещё пара десятилетий, и мы снова потеряем планету! Ты слышишь меня, Сар Агарх из гнезда Сатта, глава клана Мнге?! Ты готов пойти тем путём, который прошёл я? Ты на миллионы лет погрузишься в спячку, чтобы не сойти с ума среди безумия угасающей жизни? Ты пробудишься в пустыне? Ты начнёшь по крупицам собирать живое? Ты забыл историю?

Теплейший зашипел, и человек, что стоял всегда слева от него, тот, которого называли Его Памятью, шагнул в зону видимости господина Мнге.

– Я напомню всем вам историю, – объявил он и начал нараспев цитировать скрижали: – Единственный, да помнит и видит, как сияющие и прекрасные погубили наш род…

– Я помню… – прошипел господин Мнге. – Помню! – Его пальцы впились в белую оболочку пульта. – Мы сражались с ними. И они победили нас. Они сожрали всё и бросили планету умирать. И тогда появился Единственный. Он решил, что должны размножиться уцелевшие малые млекопитающие, тёплые, похожие на крыс. Те, что пожирали яйца в наших гнёздах. Извечные наши враги. Но на то он и был Единственным, что умел предвидеть будущее. И мы, спасаясь от безумия, спасая яйца… – Мнге сглотнул. – Мы кормили трупами наших детей крыс. Крысы ведь тоже выживали с трудом.

– И что стало потом? Ты помнишь? – спросил Теплейший.

– Крысы… Крысы размножились, – пробормотал Мнге. – Изменились, ибо мир лежал в радиоактивных руинах от наших войн. Населили развалины многими видами новых животных, и вновь зародился разум. И постепенно крысы создали новую сферу жизни. Чужой для нас жизни. Мы почти не можем в ней размножаться, нас косят болезни, но всё-таки племя наше стало расти последние тысячелетия. Теперь у нас появился шанс возродить цивилизацию.

– Ну так о чём ты говоришь мне теперь?! – взревел Теплейший, и горло его раздулось так, что воротник лопнул и показалось длинное чешуйчатое тело. – Ищи его! Среди людей тоже должен найтись свой Единственный, который сумеет принять невозможное решение и спасёт… Может быть, успеет спасти наш новый мир. Пробуй! Рискуй! Времени у нас нет.

Он шумно вздохнул. Поник головой, вспоминая.

Другие молчали, не смея перебивать его.

Господин Мнге испытал боль, глядя на поникшие плечи Теплейшего, многие и многие тысячелетия выносившего на своей спине все тяготы новой жизни. Дававшего опору и надежду слабым.

Мнге и сам знал, что отступать некуда. Что впереди – очередная битва. Но боль одного из самых сильных и мудрых – поразила его до глубины сознания.

Молчание длилось долго.

Но вот Теплейший кивнул, разрешая продолжать совет, Хранитель памяти шагнул назад, и господин Акри, возглавляющий Европейский сектор, тут же встрял со своими проблемами.

Но Теплейший ещё не остыл от гнева, и клану Акри тоже досталось:

– Почему? – рявкнул старый ящер. – Почему у вас всего четыре сектора в людском мире, и во всех этих секторах бардак?! Почему у вас пляшет Тереза Мэй?

– Наши ученики слишком молоды. Мы берём человеческих малых, едва вылупившихся из яиц. Они шалят, Теплейший…

– А у вас, Багри? Почему у вас бегают по улицам сумасшедшие футболисты?

Ящер справа опустил морду:

– Это был очень сильный Вторженец, Теплейший, он пожрал их разум в несколько дней, а тела их остались крепкими…

– А что с переделом территорий на юге? Где Оро? Я снова не вижу его на совете?

– Люди воюют, – предупредительно доложил Хранитель Смыслов, тот, что всегда стоял от Теплейшего справа.

– Нужно прекратить войну! – взревел старый ящер. – Во время битвы с внешним врагом, нет места для склок!

– Мы не можем, Теплейший, – отозвался Хранитель смыслов. – На юге слишком много, заражённых личинками. Оро ранен…

– Так помогите ему! Разве и это я должен решать за вас?!