Вторжение 1: высший разум

Голос был странным: он завораживал и даже гипнотизировал слегка. Наверное, это сработало бы в более спокойной обстановке, но ребята были на взводе, и покой им только снился.

Мирон захихикал вдруг тонким, срывающимся от страха голосом.

– Ой, я не могу, это ж кино… – пробормотал он. И пискнул: – Это кто тут квакает?

Лиза схватила Мирона за рукав:

– Не дразни их!

– Да они всё равно прикола не понимают. – Вадим покачал головой. – Они наших шуток не знают. Я же говорил: они – не люди! – Он тронул Егора за плечо. – Стреляй! Не о чём нам с ними…

– Стой! – Худой раздвинул своих «телохранителей» и быстро пошёл вперёд, снимая на ходу оружие с плеча и бросая его на пол. – Стойте! Всё не так, как вы думаете! Дшааг Грой?

Он смотрел на Егора.

Тот покачал головой и больно ткнул Вадима дулом в бок:

– Не приближайтесь! – Голос был хриплым, словно Егор съел килограмм мороженного.

– Да что же это такое?! – Худой остановился, снял маску.

Лицо под ней было вполне человеческое, бледное, чёрные волосы прилипли ко лбу.

– Это же всего лишь испытание. Игра! – Он попытался поймать взгляд Вадима. – Ты же понимаешь, что всё это – не по-настоящему!

– Ага, – хихикнул Мирон. – Только я сдох два раза. А так – игра! Развлечение! Козлы вы все, вот вы кто!

Вадим поднял руку: тише! Илья тряхнул Мирона, продолжавшего что-то бормотать. Не помогло.

– Мирон, молчи! – приказал Вадим.

Он смерил взглядом худого:

– Зачем я вам нужен? – спросил он. – Кто вы? Только не надо врать, ничем хорошим это не кончится.

– Почему ты решил, что тебе будут врать? – устало спросил человек без маски.

– Взрослые всегда врут, – без улыбки пошутил Вадим. – Издержки возраста.

– Опустите оружие. – Человек вытер маской пот со лба. – Мы проводим вас в центр, сядем, поговорим спокойно.

– Это мы вас проводим. – Вадим кивнул на дверь. – Кладите свои бандуры здесь. Пойдёте вперёд. Мы пойдём за вами. Если окажется, что мы идём не в центр, или ещё какая-то подстава – вы моё сознание не получите.

– А если мы придём в центр?

– Если придём, то там и договоримся. Вы пойдёте вперёд. Десять шагов. Потом мы.

Мужчина пожал плечами, обвёл глазами ребят, махнул рукой:

– Я согласен. Так или иначе – нам следует вернуться в центр.

– Мирон, Илья, Лиза? – позвал Вадим. – Включайте телефоны. Фонарики понадобятся. Чтобы наши новые «друзья» не устроили нам сюрприз в тёмном коридоре.

Они шли, глядя в чёрные спины, подсвеченные фонариками сотовых телефонов.

Шли, наверное, недолго, но, казалось, туннель не кончится никогда.

В какой-то момент, когда они проходили мимо очередного тёмного ответвления, Егор поманил Илью, быстро надел на него автомат, прошептал: «На одиночных стоит», – сжал плечо Вадима и растворился во тьме.

Люди в чёрном не заметили этого. Они соблюдали договорённость, топая впереди. И проход уже расширялся.

Что там было? Центр? Невиданная школа?

Стало светлее.

– Держитесь ближе ко мне! – приказал Вадим. – Не знаю, зачем, но я им нужен. Илья, ты стрелять-то хоть умеешь?

Илья только улыбнулся. В резком свете фонариков он был сейчас и сам похож на монстра: полуголый, грязный, с горящими как у зверя глазами.

Люди в чёрном остановились.

«Всё, – подумал Вадим. – Пришли».

Часть II. Медведь. Глава 1

«Deathmatch approaching! Evil in stride!» – взревел телефон прямо в ухо.

Рингтон был отрегулирован так, чтобы постепенно усиливаться и безжалостно будить засидевшегося ночью за компом школяра.

Выдернув наушник и разодрав глаза, Вадим глянул на время – 07:28! Какая сволочь рискнула ему звонить в такую рань?

Номер телефона был незнакомый, и Вадим с удовольствием обломал неведомого звонаря. Пусть катится к драным кошкам!

До звонка будильника оставалось ровно полторы минуты, и Вадим, зевая, побрёл в туалет.

– Ты уже встал, Большой Медведь? – удивилась мама. Обычно Вадим появлялся из комнаты минута в минуту.

Ей тоже было к восьми, и она лихорадочно жарила и варила на кухне яйца: Вадим жареные не ел, мама не ела варёные.

Медведем Вадима называли с раннего детства. Сначала Маленьким Медведем, потом Медведем Большим.

Года в два ему понравился страшный стишок про плюшевого медведя, который спасал маленькую девочку от неведомого зла. И этот образ не отпускал его много лет.

Сначала бабушка пыталась называть Вадима Медвежонком, но он хотел быть сразу Медведем, сильным и грозным. И бабушка согласилась – пусть будет Медведь. Маленький, но о-очень грозный.

Стишок почти забылся, а прозвище осталось.

Вадим не возражал. Особенно с утра, когда сонная неуклюжесть заставляла его бродить по квартире почти по-медвежьи.

Зато мама и бабушка не ругались, если он что-то ронял – медведь же. Медведю можно быть неуклюжим.

По звукам и запахам Вадим уже понял, что на завтрак его ждут только яйца.

Готовить мама катастрофически не успевала. Да и поесть часто тоже не успевала. Сейчас она в спешке заглатывала на кухне свою порцию еды, терзая пульт телевизора.

Под обрывки утренних новостных программ Вадим очистил яйцо и запихал его целиком в рот. Вспомнил про йогурт, добыл из холодильника, запил.