Вторжение 1: высший разум

Вадим встряхнул головой, отгоняя идиотские фразы урода в синем костюме.

– Ран, бро, ран! – поторопил он Мирона. – Ты плавать умеешь?

Тот помотал головой.

– Плохо, – признался Вадим. – Я плаваю, как топор, который держит в зубах маленькая собачка: вроде держусь немного, но не факт, что в несолёной воде сгодится.

– Я умею, – сказал Илья.

Он поднялся, набыченный, злой, но Вадим обрадовался и этому.

– Годится! – сказал он и услышал, как облегчённо выдыхает Мирон.

«Они что, думали, что я их брошу? – подумал Вадим беззлобно. – Око за око, зуб за зуб? Кретины».

– Мирон, пошли-ка, обойдём бассейн ещё раз? Где-то же должно быть сливное отверстие.

– А п-п-очему? – спросил Мирон испуганно. – Почему оно есть?

– А кина бы не было. Помнишь задачки про бассейн? В одну трубу – вливается, в другую – выливается. Нам надо – выливается…

Вадим разулся, закатал штаны. Холоднючей воды над затопленными бортиками бассейна было уже чуть выше, чем по колено. Сопровождаемый трясущимся от холода Мироном, он пошлёпал по бортику, наклоняясь, вглядываясь в муть у самого дна. Остановился: вроде темнеет что-то? Может, отверстие?

Пришлось раздеться.

Вадим навешал одежду на Мирона, вздрагивая, окунулся, благо у бортика ещё кое-как доставал до пола ногами, нырнул, скользя руками по стене и пытаясь нащупать проход.

– Ну? – спросил Мирон, когда Вадим вынырнул, отплёвываясь и протирая глаза.

– Есть проход! – Вадим расплылся в улыбке. – С метр я прощупал, ну или с полтора. Там темно. Ну и воздуха, понятное дело, в этом туннельчике нету. Надо нырять и плыть, сколько сможешь. А проход узкий, тесный. Руку дай?

Мирон протянул обе.

Вадим выбрался на бортик. Оказалось, что он и не замёрз совсем, даже наоборот: холодная вода взбодрила, согрела.

Ребята пошли обратно. Торопились, плюхая ногами и оскальзываясь.

Илья ждал молча.

Они поднялись на ступеньки, Вадим обтёрся рубашкой, оделся.

– Думаю, это труба, – пояснил он Илье. – Куда ведёт – неизвестно. И как назад – тоже неясно. Не очень-то развернёшься, чтобы назад.

– Илья, а ты правда круто плаваешь? – спросила Лиза с подозрением. Её голос нервно подрагивал.

Тот кивнул.

– Я думаю, тебя можно за ноги привязать, – предложил Вадим. – Верёвкой, за цепь. Если там тупик, труба сузится, а развернуться – никак, мы тебя назад вытянем.

Илья опять кивнул.

Со щёк Лизы снова закапало.

– Я тебе щас пореву! – рявкнул Вадим. – Ты давай, настраивайся верёвку плести. Моей не хватит. – Он вытащил из кармана многострадальный кусок верёвки. – Тут полтора метра. Смех. Надо хотя бы три, а лучше – пять!

– Но тряпок же нету, – пробормотала Лиза, вытирая ладонями щёки.

– На!

Вадим снял рубашку. Всё равно она была влажная. Себе он оставил жилет. На голое тело – сухой жилет был даже получше.

Потом Вадим открыл для Лизы складешок, привычно поставил лезвие на фиксатор.

– Держи! И давай быстрее? Топит нас, видишь?

Лиза глянула на подбирающуюся воду и уткнула глаза в рубашку.

– Я бы тоже рубашку отдал, – сказал Мирон. – Но как я её сниму?

– На! – Илья скинул футболку и запустил ею в Лизу.

Лиза вздрогнула испуганно, она не ожидала летающей футболки. Но возмущаться не стала, вздохнула, разложила на плиточном полу одежду… Кротко глянула на Вадима снизу вверх и взялась за дело.

Глаза её – Вадим раньше и не разглядел – были зелёные-зелёные.

Она подпорола рукав на рубашке Вадима и с треском оторвала. Мирон тут же пристроился рядом. Вот… прихвостень!

Вадим поёжился. Посмотрел, как кромка воды неумолимо ползёт к следующей ступеньке.

– Лиз, помочь? Надо быстрее!

– Давай, – согласилась она. – Я надрезать буду, а ты – рви.

Рубашка, лишённая рукавов, уже превратилась в одно большое полотнище. Лиза надрезала его сбоку, а Вадиму поручила рвать на ленточки. За футболку она взялась сама, её рвать не получалось, только резать.

Изодрав рубашку, Вадим забрал у Лизы футболку, а ей велел сосредоточиться на плетении.

Он сел к Илье, и они вдвоём стали терзать неподатливую футболку – Илья держал её в растяжку, Вадим резал.

Подустав и подняв голову от противной ткани, так и норовящей закрутиться, он увидел, что Лиза плетёт, привязав конец будущей верёвки к цепочке наручников Мирона. А физиономия у Мирона при этом такая радостная…

Вадим едва удержался, чтобы не кинуть в него плиткой.

– Хлеба бы кусочек, – сказала Лиза, связывая длинные полоски ткани, перед тем, как начать плести из них косу. – Хоть самый сухой. Хоть с плесенью.

– С плесенью-то зачем? – удивился Вадим.

– А мама выбрасывает всегда, если даже чуть-чуть где-то плесень – всю булку в мусор. Я бы сейчас эту плесень отковыряла, а булку съела.

– Не дрейфь, раз есть вода – где-то рядом есть хлеб! – фыркнул Вадим и всё-таки бросил в Мирона плиткой. Слегонца.

– Бассейн, между прочим, похож на промежуточный этап, – выдал Мирон, не имея возможности зафинтилить в Вадима ответку.

Типа умный.

– Это как? – помедлив, снизошёл до вопроса Вадим.

– Его затапливает. Видишь? – Мирон показал на кромку воды. – Ещё подползло. Нужно двигать отсюда и быстро. А то – утонем.

– Это и без тебя понятно. А почему – промежуточный?