Второй встречный

В специально по такому случаю открытой парадной комнате действительно собралась вся семья. Точнее, почти вся, кроме двух младших племянниц, что и понятно. О чем бы ни шла речь, детям здесь делать нечего, понять все равно не поймут, а только будут мешаться у взрослых под ногами. Войдя, быстро окинула взглядом родных: Виллем сидел искренне озадаченный, Агнесс и Ирмгард, видимо, опять успели переругаться, и сейчас изо всех сил пытаются скрывать досаду перед посторонними. Хайко, как старший наследник, старается занимать гостей учтивой беседой, а младшие — Хильде с Айко — только что не приплясывают от любопытства. Все ясно, меня действительно ждали. Вежливо поприветствовав гостей, села на лавку в углу, рядом с Ирмгард и Хильде, скромно сложив на коленях руки и склонив голову, как и положено благовоспитанной деве.

— Ну, теперь, когда все в сборе, Виллем, может представишь наших гостей дамам, — подтолкнул брата господин фон Хагедорн, прерывая затянувшееся молчание.

— Агнесс, дорогая, — откашлявшись начал Виллем, — Любезные сестрицы, наши гости: господин Ян фон Роггенкамп с сыном, господином Дирком фон Роггенкамп. — И, повернувшись к гостям, представил нас.

Мне показалось, что при упоминании моего имени гости как-то внутренне подобрались, переглянулись, а потом, видимо, придя к какому-то выводу, словно бы слегка расслабились. Лицо старшего украсила искренняя улыбка, а младший отвесил в нашу сторону такой поклон, словно каким-нибудь аристократкам. Узнали? Но, возможно, это все мои выдумки, подпитываемые утренними фантазиями, а гости просто вежливы с дамами.

Однако, старший гость, еще раз переглянувшись с господином фон Хагедорном, обратился прямо ко мне:

— Милостивая госпожа! Имею честь просить Вас выйти за одного из моих сыновей.

Сказать, что я опешила — это означает, ничего не сказать. Оказывается, все эти господа приехали к нам из-за меня? Но такого просто не может быть, я же в жизни не выезжала из нашего Горнборга, они не могли знать обо мне…

— В-ваших сыновей, милостивый господин?

— Да, госпожа Трауте, старшего из них, — Дирк снова отвесил мне легкий поклон, — Вы уже знаете, двое других тоже ждут чести быть представленными Вам. Правда, моему младшему сыну всего семнадцать, но он тоже желает попытать счастья.

Вот тут я поняла, что не поняла совсем ничего. Какое счастье?! Посвататься к старой деве двадцати пяти лет от роду, без особой красоты и без приданного?! Это уже похоже на дурную шутку! Но не успела я открыть рот, чтобы что-то сказать, как в разговор вмешался Виллем.

— А не кажется ли Вам, милостивый господин, что разговор о столь важных вещах надо вести не с девицей, а с ее отцом или братом?

— Насколько мне известно, — спокойно парировал господин фон Роггенкамп, — госпожа Трауте уже достигла своего совершеннолетия, и, значит, вольна сама выбирать себе жениха.

— Тем не менее, — лицо Виллема приобрело упрямое выражение, — Я ее старший брат и она живет в моем доме! И Вы, господин рыцарь, приходите в мой дом, даже не спросив, желанно ли Ваше сватовство!

Что он делает?! — пронеслось в моей голове. Он сейчас собирается выгнать первого и единственного человека, который посватался ко мне, только из-за того, что тот не так и не к тому обратился? Да я не то что за сына, я и за самого господина рыцаря замуж бы пошла, если бы звал, в моем-то возрасте уже не до переборов. А тут, меня сватают за молодого красивого рыцаря, ясно же видно, что небедного, а брат гонит сватов из-за своей глупой гордости? Я уже открыла рот, чтобы ответить согласием стать женой господина Дирка, но опять не успела высказаться.

— Угомонись, Виллем — негромко вмешался наш бургман. — У тебя будет возможность проявить заботу о сестре, когда мы дойдем до обсуждения приданого.

— Это если мы еще дойдем до обсуждения! — не унимался Виллем.

— Было бы что обсуждать. — фыркнула было Хильде, но тут же смолкла, когда сообразительный Айко дернул ее за рукав.

— Я думаю, — не дал себя сбить с толку фон Хагедорн, — что такие важные вещи лучше обсуждать взрослым, и за кружечкой доброго пива.

Упрек, пусть и высказанный в столь мягкой форме, возымел действие. Хайко как старший, быстро вытолкал детей за дверь. А Агнесс, вспомнив, что она, вообще-то, в этом доме хозяйка, вышла распорядиться на кухню. Я хотела последовать за ней, чтобы помочь, но бургман остановил меня, осторожно придержав за рукав.

— Посиди с нами, Трауте, — обратился он ко мне по-свойски, — Разговор пойдет серьезный, а кубки подать там и без тебя есть кому.

Я кивнула и осторожно присела за стол к мужчинам, стараясь держаться поближе к брату. Хоть он и нес сейчас откровенную чушь, но в обиду он меня никому не даст. Брат, все-таки.