Второй сын

Когда Хёд снова услышал Байра, тот больше не двигался. Давно спустилась ночь, и все в лесу спало или уже пробуждалось. Хёд шел вдоль ручья, что ширился и креп на пути к реке Могде, протекавшей по Долфису, и еще дальше, к самому Восточному морю, лежавшему между Сейлоком и Истландией.

Байр дышал медленно, словно остановился передохнуть и, поддавшись изнурению, погрузился в дремоту. Судя по тому, откуда слышалось биение его сердца, его дыхание, он спал, привалившись к дереву.

Усталость огнем жгла Хёду спину и притупляла все чувства. Он не мог вспомнить, когда в последний раз спал. Только вчера он забрался в обозную телегу и проехал в ней последние мили к вершине горы в окружении северян и двух подлецов-королей, каждый из которых считал, что сумел обдурить другого. Они настороженно обхаживали друг друга добрые две недели, наперебой подзывая Хёда и требуя, чтобы он раскрыл им тайны соперника. Гудрун угрожал, Банрууд уговаривал, а Хёд держал рот на замке.

Хёду нужны были пища и сон – пусть всего час, пусть даже спать бы пришлось привалившись к дереву, так же как Байр. Он отыскал близ ручья густые заросли и укрылся за ними. Спустя пару минут он уснул, прижимая к себе щит и лук.

Пробудившись от краткого сна, он не двинулся, не шевельнулся, но сразу же вслушался в биение сердца брата.

Оно ускорилось. Байр дышал носом, словно стараясь укрыться от чужих глаз.

Лес заполнила барабанная дробь десятков чужих сердец. Люди плотной стеной двигались прямо к горе. Судя по звукам, которые слышал Хёд, то были крупные, крепкие мужчины. Они молчали, но все в лесу хрустело и тряслось у них под ногами. Кости животных. Кожа. Клинки. Северяне. Гудрун все же привел за собой армию.

Хёд не двигался. Не пошевелился даже тогда, когда один из северян остановился и помочился прямо на куст, за которым он прятался. Пахучая струя ударила в землю, качнула ветки куста; пара капель ударилась прямо в щит Хёда. Он взмолился о том, чтобы воин не стал разбираться, откуда донесся неожиданный металлический звук. Воин не стал. Подтянув штаны, он отправился дальше.

Когда Байр последовал за северянами, держась на безопасном расстоянии от последних рядов, Хёд подхватил посох и тоже пошел за ними.

* * *

Северяне остановились перед самой опушкой леса и ждали, пока утро сменилось днем. Чего они ждали, Хёд не знал. Сигнала? Знака? Орда северян создавала между Хёдом и Храмовой горой что‐то вроде звукового барьера.

Он слышал Байра, кравшегося позади небольшой армии. Он узнал звук сердец нескольких воинов – он был знаком с северянами, – но не стал разбираться дальше, сдавшись перед их огромным количеством.

Помимо северян здесь были и бернцы. Быть может, воины Бенджи заметили, что ветер сменился, и примкнули к завоевателям. Они привели северян к горе.

Быть может, Бенджи знал обо всем. Быть может, не знал. Теперь это было уже не важно. Это лишь подтверждало, что отныне кланы разобщены.

Хёд ненадолго прижал ладони к ушам, пытаясь сосредоточиться. Он прислонился спиной к стволу дерева, крепко уперся ногами в землю, вдохнул, выдохнул, снова вдохнул. А потом вслушался в те сердца, которые ему непременно нужно было услышать.

Байр был неподалеку. Бум, бум, бум, бум.

Он постарался отвлечься от гула, что шел от толпы северян. Гисла… где Гисла? Он задержал дыхание. Вот она. Звук был слабым, не громче, чем звон колокольчика под шквалами ветра, но он ее отыскал. Она была в храме.

Он чуть не завопил от отчаяния и страха. Но вместо этого снова вдохнул, выдохнул, еще раз вдохнул. Он отыскал ее сестер, отыскал Тень. И Альбу. Все они были на горе.

Быть может, так даже лучше, внезапно сообразил он. Если бы они были сейчас в лесу, то столкнулись бы с армией северян. В нем волной всколыхнулась паника, но он не дал ей прорваться наружу.

Нужно обойти северян. Вернуться на гору. Здесь от него пользы нет. Он не способен остановить целую армию, не способен уберечь брата, если тот ринется прямо в бой. А ровно так и поступит Байр.

Хёд снова вслушался в происходившее на горе, пытаясь понять, как ему поступить. Гора походила на муравейник, кишевший людьми из всех кланов, звеневший от бесчисленных звуков.

Он должен был их предупредить. Эта мысль принесла с собой ощущение полной беспомощности, куда более мучительное, чем все годы, что он провел в кромешной тьме. Он не знал, что делать.

На горе зазвенели колокола, и со стен послышались звуки рожков. Северяне, толпившиеся перед ним, сдвинулись с места и потянулись вдоль кромки леса на север, к деревне у входа на гору. Они не спешили, но явно шли занимать боевые позиции. Байр шел следом за ними.

Внезапно со склона горы послышался знакомый ритм сердца, и еще один, и еще, и еще. Он вслушался, и в груди у него искоркой загорелась надежда. На уступе, футах в пятидесяти от подножия восточного склона горы, притаились Дред, Дакин, Дистел и, конечно, несносный Дэниэл. Хёд уловил запах дыма от небольшого костра. Он не заметил их раньше из‐за толпившихся в лесу северян.