Второй шанс для него

— Хм… не припомню такого, — хмыкает и ерошит волосы на затылке. — Слушай, Снежинка, можно задать тебе личный и бестактный вопрос? — чуть сбрасывает скорость и кидает на меня внимательные взгляды.

— Да, конечно, — сцепляю пальцы между собой, отчего-то заранее зная, что вопрос мне не понравится.

— По телефону ты мне сказала, что влюблена, — делает долгую паузу.

Я выжидающе смотрю на его профиль, краем сознания подмечая, что он очень красив. Жаль только, что меня это совсем никак не трогает. И не вызывает никаких чувств. Ровно.

— Да, — подтверждаю его слова.

— В Игната? — спрашивает в лоб. Я дёргаюсь и быстро отвечаю:

— Нет. Он мне просто друг. С чего ты вообще решил?

Миша хмыкает и снова замолкает на некоторое время. Снова в салоне устанавливается оглушающая тишина. Снова я чувствую неловкость и не знаю, куда деть взгляд и как расположиться на сидении, чтобы было удобно.

— Я сделаю вид, что поверил тебе, — наконец-то говорит Миша.

— Куда мы едем? — перевожу тему разговора.

— В очень красивое место, — отвечает спокойно. — Надеюсь, что тебе там понравится. Я бы сразу хотел сделать пару твоих фотографий.

— Но я не готова, — выпалила я.

— Снежана, эти фотографии я сделаю чисто для тебя. Я просто хочу показать тебе, как вижу тебя со стороны я. У тебя идеальные черты лица, без преувеличения. Глаза, губы и волосы.

Я снова смущённо улыбаюсь. За жизнь не слышала столько комплиментов.

— А ты, как я понимаю, не встречаешь? — пытаюсь избавиться от чувства неловкости и завести разговор, только бы не молчать.

— Нет, — парень ведёт плечом. — Я слишком часто разъезжаю по разным странам на фотосессии и показы, поэтому серьёзных отношений не вижу смысла заводить. Мало кто согласится мотаться за мной следом. Плюс я работаю постоянно с моделями, красивыми девушками. Мало кто сможет спокойно это воспринимать и не ревновать. А истерики и сцены ревности мне совсем не нужны. Одна или две ночи, хороший и защищённый секс и мне этого достаточно. Пока мне отношения не нужны.

— А чего тогда со мной заигрывать стал? — обиженно бурчу я.

— Я выражаю чисто профессиональный восторг. Когда я на человека любого смотрю, я первым делом представляю, каким он будет в объективе камеры, — пожимает плечами.

— А Игнат? Как он будет смотреться? — спрашиваю, даже не подумав. — Он ведь красивый очень.

Миша начинает тихо смеяться, рукой хлопая по рулю. Кидает на меня лукавый взгляд:

— Просто друг, я так и понял. Да, он бы шикарно смотрелся в объективе. Но в основном я фотографирую девушек. Был неудачный опыт работы с парнем, — хмыкает. — После этого работаю только с девушками.

— Просто ты бабник, — фыркаю я, складывая руки на груди и понимая, что прокололась по полной программе. Парень ещё громче хохочет на мои слова. — А кем ты работаешь? Мне кажется, что с твоей внешностью ты сам мог бы быть моделью.

— Так и есть, — расплывается в улыбке, демонстрируя мне ямочку на щеке. — Участвую часто в показах. В журналах тоже мои фотографии можно найти.

— А что ты здесь забыл? В нашем городе?

— У меня тут семья — мама и сёстры. Я хотел их перевезти в столицу или в другую страну на выбор, но мама не хочет, — останавливается на светофоре и смотрит на меня.

— Почему?

— Квартиру, в которой они живут, купил отец. Они прожили вместе больше пятнадцати лет, пока он не погиб в горячей точке. Она не хочет оставлять то, что напоминает об отце.

— Мне жаль, — тихо сказала я.

— Поэтому меня всегда тянет сюда. В какой бы части мира я не был. Дома мамин завтрак и вид на прогнувшую крышу будут в сотни раз лучше, чем блюдо от лучшего шеф-повара и вид на горы.

— Прекрасно сказано, — улыбаюсь я. — Ты прям романтик.

— Я просто знаю, что говорю, — пожимает плечами. — Я за год объезжаю весь мир. Встречаю разных людей, вижу действительно красивые виды, пробую совершенно разные и незнакомые блюда, но поверь, ничто не может сравниться по вкусу с мамиными сырниками и борщом. И нет вида в мире красивее, чем наша набережная, — я улыбаюсь.

— И ты во всём мире не встретил девушки, которая влюбит тебя в себя? — спрашиваю тихо.

— Нет, — просто, без ужимок.

— А я всю жизнь люблю только одного человека, — признаюсь тихо.

— Почему не признаешься?

— Как признаться, Миша? — улыбаюсь горько. — Если я скажу, то я могу потерять единственное, что нас связывает — нашу дружбу. Тогда я вообще лишусь возможности быть рядом. Касаться. Обнимать. Так это хоть можно замаскировать под дружеские объятия и поцелуи.

— Я бы рискнул, — пожимает плечами. — Не будешь рисковать, ничего в жизни не сможешь добиться.

— А я не могу. Может я трусливая слишком, но я не могу рискнуть. Я дружу с ним и с парнями из мастерской уже больше десяти лет. И я для них… друг, сестра, но не девушка. Ты вообще первый, кто обратил внимание на мою внешность. Мне как-то комплиментов обычно не отвешивают. Я всегда с друзьями, поэтому ко мне просто боятся подходить. Да и не нужно мне всё это, — признаюсь.

— Знаешь, я бы на твоём месте хотя бы проверил — есть у твоего друга к тебе чувства или нет. Это делается очень легко.

— И как же?