Второй шанс для бывшего

К позднему вечеру шторм начал стихать, оставляя после себя странную тишину, напряжённую, словно перед грозой. Наиль обосновался на диване, листая что-то в своём телефоне, заряд батареи которого приближался к нулю. А я возилась на кухне, пытаясь занять себя чем-нибудь. Но напряжение между нами, копившееся весь день, стало почти осязаемым – как электричество перед молнией.

– Ты сегодня подозрительно молчалива, – сказал он, разрывая тишину. Его голос был с оттенком насмешки, но под этой лёгкостью скрывалось волнение.

– Возможно, я просто наслаждаюсь покоем, – отозвалась я, хотя в моих словах не было уверенности.

Он усмехнулся, отложив телефон в сторону.

– Спокойствие – это точно не твоя стихия, Мари.

Я повернулась к нему, опершись на кухонный стол.

– И что это должно значить?

– Это значит, – начал он, вставая с дивана и медленно подходя ко мне, – что ты питаешься хаосом. Всегда так было.

Я хотела возразить, но слова застряли в горле, когда он остановился всего в нескольких сантиметрах. Его присутствие было слишком подавляющим. Сердце забилось быстрее, дыхание замерло, пока его взгляд приковывал меня на месте.

– Скажи мне, что я не прав, – тихо произнёс он, его голос был глубоким и опасным.

Я не могла. Я просто застыла, ощущая, как пульс гулко отдаётся в ушах. Пространство между нами стало словно наэлектризованным, насыщенным всем, что оставалось невысказанным. Его рука слегка коснулась моей, сначала осторожно, а затем увереннее, следуя вверх по моей руке и оставляя за собой жар.

– Наиль, – прошептала я, почти не слыша собственный голос.

– Мари, – пробормотал он, наклоняясь ближе. Его дыхание было тёплым на моей щеке, губы всего в миллиметре от моих. – Не говори, что ты этого не чувствуешь. Оно всё ещё здесь.

Прежде чем я успела подумать, прежде чем смогла остановить себя, я преодолела это расстояние, поцеловав его с отчаянием и жаром. Он ответил мгновенно, его руки скользнули на мою талию, притягивая меня ближе. Всё вокруг исчезло: кухня, шторм за окнами, весь остальной мир – остались только мы.

Его губы скользнули по моей шее, вызывая дрожь по всему телу. Я зарылась пальцами в его волосы, тяжело дыша, когда он поднял меня на кухонный стол, прижавшись ко мне всем телом. Это было слишком, но и недостаточно одновременно, и мне уже было всё равно, что будет дальше.

– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он, оставляя тепло своего дыхания на моей коже, его голос был хриплым от желания. – Ты знаешь это?

Я едва смогла выдавить смешок, но тут меня резко накрыла волна тошноты. Я оттолкнула его, соскальзывая с края стола, пока головокружение не овладело мной полностью.

– Мари? – Голос Наиля прозвучал резко и тревожно, когда он подхватил меня, чтобы я не упала. – Что случилось?

Я покачала головой, сжимая живот.

– Кажется… Меня опять тошнит.

Не раздумывая, он поднял меня на руки и понёс к дивану.

– Ты должна была сказать, что тебе всё ещё плохо, – упрекнул он, в его голосе смешались раздражение и беспокойство.

– Это началось внезапно, – пробормотала я, чувствуя себя слабой.

– Сиди здесь, – приказал он, накидывая на меня плед. – Я принесу тебе воды.

Пока он сновал по комнате, из уверенного горячего мужчины он превратился в суетливого и ворчливого старика. Я слабо рассмеялась.

– Это не совсем тот момент, на который ты рассчитывал, да?

Он повернулся, уголки его губ изогнулись в слабой улыбке.

– Можно сказать и так. Но у нас еще полно времени, Мари.

Я закатила глаза, но в груди стало тепло от его слов. Сейчас я могла только отдыхать и стараться не думать о том, как сильно мне хотелось поверить в то, что он говорил.

Глава 20

К тому времени, как шторм окончательно стих, Наиль всё-таки уговорил меня лечь в кровать, настаивая, что мне нужен нормальный отдых. Я устроилась на подушках, чувствуя слабость от остаточной тошноты, но больше раздражение, чем усталость. Наиль сидел рядом, на краю матраса, его присутствие слишком осязаемое, слишком близкое, чтобы игнорировать.

– Если завтра тебе не станет лучше, я лично отвезу тебя к врачу, – заявил он тоном, не допускающим возражений.

Я подняла бровь, слабая улыбка тронула мои губы.

– И как ты это сделаешь? Напомнить, что твою машину раздавило дерево?

Он ухмыльнулся, наклоняясь ближе.

– Найду способ. Никогда не недооценивай меня, Мари.

Я покачала головой, слишком усталая, чтобы спорить. На мгновение комната наполнилась уютной тишиной; мягкий свет прикроватной от свечей бросал тёплые тени на его лицо. Но затем его выражение изменилось, стало серьёзнее. Он откинулся назад, сложив руки на коленях, и я почувствовала, как воздух в комнате наполнился напряжением.

– Есть кое-что, что я должен сказать, – начал он, голос его стал тише. – И мне нужно, чтобы ты просто выслушала. Не перебивая.

Я застонала, отворачиваясь.

– Наиль, я…

– Нет, – твёрдо сказал он, осторожно поворачивая моё лицо обратно к себе. – Ты носишь в себе эту злость уже два года, и я не виню тебя. Но ты должна знать правду.