Второй шанс

Она едва успела к условленному времени. Вуд ждал ее дома, и мерил гостиную широкими шагами, но увидев ее, запыхавшуюся и виноватую, расслабился и улыбнулся.

– Дай мне минуту. Я переоденусь, – попросила она и побежала к лестнице.

Вуд повел ее в шикарный ресторан в центре Москвы. Он, как всегда, был сама галантность. Его присутствие не напрягало, Вуд точно угадывал все то, что она хотела услышать, касаясь только тех тем, в разговоре, которые могли бы доставить ей удовольствие. Шутки его были тонкими, острыми, но непошлыми. Вуд умел ухаживать за женщиной, но Кристина интуитивно чувствовала, что именно она, и только она является единственным объектом его внимания. Это льстило и очаровывало. Постепенно все тревоги сегодняшнего дня оставляли ее, уходя на второй план. Она могла говорить с ним бесконечно, на любые темы, иногда они даже спорили, но потом все сводилось к шутке, и они вместе смеялись. Глядя на его красивое открытое лицо, она неожиданно для себя поняла, что с легкостью может представить их совместную семейную жизнь. Он стал бы ей идеальным мужем, оберегающим ее от любых невзгод, другом, советчиком.... Она искреннее наслаждалась его обществом, не задумываясь о завтрашнем дне. За долгие годы тесного сотрудничества, Вуд ни разу ее не подвел, а это многое значило в ее глазах. И она бы полюбила его когда-нибудь. Но внезапно ее разум подал тревожный сигнал. Вуд держал ее руку, поглаживая большим пальцем раскрытую ладонь, словно чертил на ней замысловатые узоры. Он что-то рассказывал ей о своем детстве, о двоюродных братьях и сестрах. И именно эти разговоры напомнили ей об еще одном неисправимом последствии ее прошлого.

– Вуд, у меня не может быть детей, – оборвав его на полуслове, сказала она. Она внимательно наблюдала за его лицом, в тревоге ожидая реакции на свое признание. Он на мгновение растерялся, потом с тревогой посмотрел в ее скорбное лицо.

– Ты это точно знаешь? – мягко спросил он, крепче сжимая ее ладонь. – Сейчас медицина творит чудеса.

– Да. Но со мной это не пройдет.

Вуд бросил на нее быстрый напряженный взгляд, словно ему в голову пришла какая-то мысль или догадка, но Кристину сейчас заботило не это, а то, что он ответит.

– Мне очень жаль, – прошептал он, наклоняясь к ней. – Крис, в мире тысячи детей, которые нуждаются в материнской любви и заботе. Ты станешь самой лучшей мамой. Нужно только решиться.

– А ты? Ты смог бы полюбить чужого ребенка?

– Как ты можешь спрашивать!? – он осуждающе посмотрел на нее. – Если бы ты когда-нибудь решилась на отношения со мной, то мы могли бы осчастливить целую дюжину малышей, дать им достойное будущее и любовь.

В глазах Кристины застыли слезы. Она не могла поверить, что на свете есть такие люди, как Вуд Адамс. Искренние, честные, милосердные. Чем же она заслужила благосклонность такого мужчины?

– Ты просто чудо, Вуд, – растрогано прошептала Кристина. В ответ на ее слова он потянулся к ней через стол и осторожно поцеловал. Это был невинный поцелуй, совсем не похожий на те, что так щедро раздавал Дэниэл, будь он не ладен, раз она думает о нем в такой момент. Но этот поцелуй согрел ее душу, наполнив ее теплотой и благодарностью. И в этот момент Кристина поняла, что если жизнь дала ей еще один шанс на счастье, то она не откажется от него.

– Давай уйдем отсюда, – предложила Кристина, с сожалением отрываясь от нежных губ Вуда. – Погуляем по городу.

– А как же танцы? – он улыбнулся мальчишеской задорной улыбкой.

– Еще успеем, – пообещала Кристина, поднимаясь и увлекая его за собой.

Они прогуляли несколько часов, бродя по многолюдным и шумным улицам Москвы. В воздухе витала сама весна, согревая их своим теплым ветерком. Вуд нежно обнимал ее за плечи, заслоняя от всего мира, и в его объятиях она узнала, что такое умиротворение и покой. Господи, почему раньше она была так слепа. Сколько же лет они потеряли. Она потеряла, ослепленная своей навязчивой зависимостью Дэниэлом. Не может быть, что всего несколько часов назад она лежала в его постели и думала, что он любовь всей ее жизни. Он – ее боль, ее наваждение. Он наркотик, от которого она слишком устала. Его действие больше не пьянит, а наполняет обреченностью и тревогой. Вуд – излечение, надежда и свет.

– Ты не можешь быть настоящим, – прошептала Крис, глядя в глаза Вуда.

– Для тебя могу стать рыцарем на белом коне, только попроси, – ласково рассмеялся он, подув на ее волосы.

– Не нужно. Будь собой, – она подняла голову и посмотрела в его глаза. – Только не торопи меня. Хорошо?

– Конечно. У меня и в мыслях не было, – он лукаво улыбнулся. – Это не совсем, правда. В моих мыслях давно присутствуют эротические фантазии на твой счет. Но их реализация подождет до тех пор, пока ты не будешь готова.

– Надеюсь, что ты не собираешься ждать очень долго, потому что моя женская скромность не позволит мне признаться, когда я буду готова.