Второй раз в первый класс

В это время я не оставляла в покое организаторов, которые отправили за мужем другое такси и разыскивали первое с пиджаком. Второй таксист искал «профессора». Если бы он искал нервного отца-сердечника, который владеет искусством жесткого пеленания, о котором даже преподавательница только слышала, но никогда не видела воочию, медсестры сразу же показали бы, куда идти. Но «профессора» они в своем госте никак не опознали.

Преподавательница отогнала будущих мамочек и расспрашивала моего мужа о других секретах выращивания младенцев. Муж на пупсе показывал, как укачивать, как бороться с коликами – для этого ему пришлось лечь на парту и положить резинового младенца себе на живот. Он рассказывал, как дырявить соски иглой, как заваривать ромашку, как купать ребенка в череде и марганцовке (тут уже понадобился словарь, поскольку таких сложных терминов преподавательница не знала, а муж не знал, как это перевести). Он вошел в раж и ударился в воспоминания о собственном детстве – как его поили козьим молоком, давили яичную скорлупу, чтобы ребенок получил кальций, и силился объяснить, что такое «молочная кухня». Про пеленки вместо памперсов, которые нужно проглаживать непременно с двух сторон, баки белья, где эти пеленки кипятились круглосуточно, и традицию в год брить наголо ребенка, чтобы волосы росли густыми, он рассказывал с упоением.

Преподавательница уже даже говорить не могла, а только мычала и кивала. А уж после того, как он перешел на «по кочкам, по кочкам, по маленьким дорожкам», задорно подбрасывая пупса на коленке и спел «ладушки, где были – у бабушки», она зарыдала и тут же предложила ему свою руку, сердце и политическое убежище в придачу. Но муж на этом не остановился – он решил показать, как делать массаж груди, чтобы расцедить молодую мамочку. Даже предположить не могу, что еще он хотел показать преподавательнице.

– Вы доктор? – спросила она, покачиваясь от культурологического шока.

– Нет, я просто отец. Обычный русский отец.

Тут уже я позвонила мужу (поскольку таксист в отчаянии дозвонился до меня) и рассказала ему, что «господина профессора» ждет по возвращении домой, если он немедленно не положит пупса на место и не покинет помещение. И на развод я приду в костюме медсестры, если ему так будет приятнее. Как простая русская женщина-мать.

Сима благодаря занятиям балетом научилась держать улыбку, терпеть до последнего, но, когда все заканчивалось – выступление, репетиция или растяжка на шпагат, – могла разрыдаться. Когда она вернулась с собеседования, я быстро отправила их с папой домой, а сама осталась выслушивать вердикт. Сима выходила из кабинета с натянутой спиной и застывшей улыбкой, как ее учили. Значит, все совсем плохо.

Психолог тянула театральную паузу. Она повела меня на третий этаж – я пока дошла, чуть не описалась от страха. Сима не сдала тесты. Перелетных птиц назвала, зимующих тоже, а вот на шапку, шляпу и кепку сказала «головные шапки», а не «уборы». И не нашла лишнее в ограде, заборе и парке. Я тоже не нашла от волнения.

– Скажите, а вы работаете? – нежно спросила психолог.

– А что? – еще больше перепугалась я.

– Если вы работаете и ездите в командировки, то я вам не советую отдавать ребенка в школу. Ей нужен благоприятный микроклимат в семье.

Пришлось заверить, что я домохозяйка и только и делаю, что создаю микроклимат. Причем исключительно благоприятный.

Психолог что-то говорила шепотом нашей учительнице – наверное, про ограду и забор, но та отмахнулась и на весь коридоре объявила: «Я забираю ребенка!»

И мы начали готовиться. Учили хвосты животных и птиц. Сима упорно говорила, что у петуха хвост петуховый, петушистный, петухин. Но никак не петушиный.

Я снова проходила схемы предложений и пыталась в рекордные сроки впихнуть в дочку знания за половину первого класса – отрезки, лучи, прямые, ломаные, задачи, йотированные звуки, фонетический разбор и так далее.

Канцелярия тем временем не знала, как в системе госуслуг вытащить Симу из одного места – «на следующий год» – и запихнуть в другое место – в «год текущий». Звонили куда-то и искали специалиста типа хакера. Это оказалось самым сложным – обойти систему. Наконец 27 декабря я написала заявление, и нас «вставили» в систему текущего года.

В последних числах декабря я бегала по магазинам и, пока все покупали бальные платья, елки и новогодние подарки, искала школьную форму синего цвета, мешок для сменки, пенал и скупала канцелярские принадлежности. На меня все смотрели как на сумасшедшую. Впрочем, именно такое впечатление я и производила. В одном из магазинов я вляпалась в стеклянную дверь всем лицом. Так только в мультфильмах бывает. Сработала сигнализация. У меня немедленно выросла шишка на лбу. Тоже как в мультиках. Когда продавщица заботливо спросила, что у меня случилось, я призналась:

– Дочка в школу идет после новогодних каникул. В первый класс.

– Муж – гастарбайтер? – посочувствовала продавщица.

Но до этого я всю неделю бегала в школу, научившись вставать ко второму уроку.