Второй подарок судьбы

Валера Майков послушно остановил машину на светофоре, повертел головой. Народ в городе будто вымер. Так бывало всегда в это время. Кто на дачах, в тени вишневых веток, багровеющих созревающими ягодами. Кто на курортах, кто на пляже, а пляж у них знатный. Песчаный, чистенький, с лежаками, биотуалетами и раздевалками. Есть спасательная станция и два катера при ней. Несколько торговых точек, торгующих горячими чебуреками, пирожками, шашлыком, ледяным пивом и минералкой. Народу там отдыхается неплохо.

Теперь вот и ему повезет. И он станет нежиться на морском побережье, зарываться локтями в песок, станет слушать шуршащий, обволакивающий шепот волн, любоваться загорелыми стройными девчонками. Может, даже и решится с кем-нибудь познакомиться.

Хотя ему редко везло со знакомствами. Непременно нарвется на какой-нибудь выдающийся экземпляр.

Жена, к примеру, наставила ему рога со своим одноклассником и его же – Валеру – и обвинила в собственном грехопадении. Не уделял внимания, постоянно работал. Мало получал, правильнее – мало на нее тратил. Претензий было много, короче.

Потом, после жены, одна девушка, пожив у него два дня, лихо обнесла его квартиру.

Он просто очертенел, когда вошел к себе домой и обнаружил пропажу музыкального центра, плазменного телевизора, фотоаппарата, видеокамеры и кухонного комбайна. До денег она не добралась, всю нехитрую наличность Майков всегда носил с собой. Если что-то заводилось, тут же тратил, презирая все на свете накопительство.

Девицу он потом вычислил, конечно, нашел. И часть награбленного, что та не успела сбыть, вернул. Остальное содрал с нее деньгами. Но никому он в этом не признался, никому.

Стыдобища же, ну! Лучшего опера района обнесла какая-то девка. Скажи кому, заклеймят по гроб жизни так, что не отмыться.

Потом еще случалась парочка знакомств. Но тоже так себе. Одна сразу начала квадратуру его квартиры высчитывать, какие-то обмены намечать. Вторая потащила к маме знакомиться.

Нет, не везло Майкову со знакомствами, точно не везло. И посему он будет просто наслаждаться отдыхом, без всяких вытекающих из него последствий.

Сегодня или, может, завтра купит себе широченные цветные шорты и широкую рубаху в пальмах, этот наряд казался ему верхом расхлябанности и беззаботности. А ему ведь ничего так не хотелось сейчас, как быть расхлябанным и беззаботным.

Хотелось не слушать телефон и будильник, не наглаживать стрелки на брюках, не чистить китель, не бриться в день два раза. И не менять в день два раза носки. Хотелось забыть о часах и времени, не торопить течение суток.

Вот по этой самой причине он и купит себе широченные цветные шорты по колено. Широкую легкую рубаху без рукавов в громадных нелепых пальмах, сандалии без задников и широкополую смешную панаму. И станет похожим на хулигана, вот!

Всего этого так хотелось Майкову, все это было так давно и страстно выстрадано, что он просто чувствовал ступнями и спиной горячий песок, ощущал, как он сочится между пальцев, как липнет к влажным губам, стоит ветру его чуть потревожить.

Все это будет, будет, будет уже через два дня!

Отпуск начинается у него уже завтра, сегодня он сдает дела напарнику. Запирает свой стол на ключ, говорит всем до свидания и уходит из кабинета на месяц. Завтрашний день уйдет на сборы и на то, чтобы осмотреть машину еще раз – сто двадцать первый, наверное. А послезавтра…

– Майков, зайди к начальнику, – встретил его завистливым взглядом дежурный. – Радуешься, да?!

Заметил наверняка, как он залихватски подбрасывал свою папку, когда шел со стоянки.

– А что такое? – ничто еще пока не дрогнуло в его душе, не зародилось никаких предчувствий.

– А я знаю! – скособочил рот дежурный и тут же съязвил: – Может, в командировку тебя отправить решил, что-то такое я сегодня слыхал краем уха.

– Какая командировка, Ваня! – фыркнул в ответ Валера как можно беспечнее, но в затылке вдруг неприятно заныло. – У меня с завтрашнего дня отпуск подписан!

– Делов-то, – продолжал тот его доводить. – А то не знаешь, как у нас такие дела делаются! Сегодня подписали, завтра отозвали. Иди, два раза тебя уже спрашивал.

Пока поднимался по лестнице на второй этаж, все гадал, все надеялся. Даже сочинил нелепицу какую-то о возможной премии, которой его желают наградить за успешно проведенную операцию по раскрытию и задержанию.

А что? Разве он не заслужил?

Заслужил! И он, и ребята его. Такой канал перекрыли. А работы сколько проделано было! Вот возьмет сейчас начальник и премирует его в дополнение к отпускным.

На, мол, Валера, возьми и наслаждайся жизнью и отдыхом.

Майков вздохнул, преодолев последний лестничный пролет. Старательно отдышался.

Конечно, премировать его никто не станет, смешно об этом мечтать. И вручать с помпезностью премию никто не станет тоже. Слова благодарности в скупой форме выслушал, и то хорошо. Да вот отпуск еще подписали, это вообще сверх всяких наград расценивать надо.

Что же он вызвал-то его?