Второй круг

Когда минут через десять «Газель» притормозила рядом с женской фигуркой на обочине, сидевший рядом с водителем крикнул в окно: – Деньги сюда! Быстро!

«Ольга» хладнокровно ответила: – Иру выпускайте!

Ирина с трудом выбралась из салона и, пройдя несколько шагов, села прямо на асфальт. В это время « Ольга» протянула сумку в окно «Газели»,

а спустя несколько секунд нажала кнопку маленького пульта, приведя в действие светошумовой заряд, вмонтированный в дно сумки. Взрыв оглушил и ослепил злоумышленников. А денег настоящих в сумке не было. Только муляжи.

Когда преступников садили в прибывший «воронок», старший сказал молодому: – Надо было нам, Муса, мочить эту суку и уходить. Двадцать штук – тоже деньги. А тебе всё мало было.

– Да помолчи ты, Рустам! Ишь, святой выискался…– отмахнулся Муса.

На допросе рекетиры-неудачники сразу выдали заказчика. Им оказался небезызвестный Алексей Мутилин. Алексей выкручивался, как мог. Твердил, что денег за квартиру по судебному решению от Ирины он не получал, а дать расписку его вынудили силой, что и послужило поводом для его дальнейших действий. Нанял бандюганов, чтобы своё вернуть. Однако братец Галки Карабалиной признался следователю, что действовал заодно с Алексеем и двадцать тысяч долларов, полученных обманом у Ирины, передал ему, за минусом небольших комиссионных.

В ходе дальнейших разбирательств выяснилась причастность Мусы и Рустама в избиении и ограблении Александра Петровича по указке того же Алексея. Хоть и кричал он, что на него наглым образом вешают нераскрытое дело, все сомнения следствия исчезли после того, как старуха Степановна подтвердила на очной ставке, что Муса и Рустам – те самые «чернявенькие», что выводили старика из дома. «Братки» почувствовали, что дело пахнет керосином и сознались, надеясь на снисхождение суда.

Свою многоходовую задумку Мутилин назвал то ли шутя, то ли всерьёз «Операция Эндшпиль», которую, впрочем, с треском проиграл.

Ирина вернулась из суда слишком усталая, даже не особо радуясь победе над изворотливым преступником. Пока добралась до дома пришлось раза три спецпропуск показывать, который ей выдали в суде. Праздное хождение по городу было под запретом. Вскоре она почувствовала, что её лихорадит. Температура поднялась свыше 38 градусов.

– Вот уж не было печали, так черти накачали, – подумала женщина и выпила пару таблеток аспирина. Лихорадка не проходила, а ночью разболелось горло. Пришлось вызывать «Скорую». Донельзя измотанная бригада приехала под утро.

– Всё, женщина, допрыгались! – пожилой врач был категоричен – Поедете с нами!

Из окна «Газели» Ирина увидела знакомое здание инфекционной больницы и подумала почти равнодушно: – Начался второй круг…

Вдруг откуда-то из глубин подсознания всплыла и заслонила собой всё остальное мысль о том, что её бурная деятельность в последнее время – всего лишь мелкая суета. Главным сейчас стало выжить в новой непростой обстановке. Об этом теперь она думала, лёжа в коридоре переполненной больницы. Иногда ей удавалось встретиться взглядом с кем-то из медперсонала, на пределе сил противостоящем натиску чудовищной опасности. И если ей улыбались в ответ, она была счастлива.

На третью ночь в реанимации умерла женщина из соседней палаты. Несчастная выдернула все трубки, воткнутые в неё, скатилась с каталки на пол. Удушье убило её.

Утром санитар Серёга, разбитной мужик, сказал Ирине: – Давай, перебирайся в палату. Помогу. Нечего в коридоре ошиваться. Бояться нечего. Там всё антисептиком обработаю. Да и вообще-то зараза к заразе не пристаёт.

– Почему именно я?

– Да просто нравишься ты мне. Вон, какая ладненькая. Как выздоровеешь, в жёны тебя возьму.

Видя, что Ирина нахмурилась, уточнил: – Замужем, что ли?

– Нет. Но жених есть.

– Где? Здесь в Веселограде?

– Во Франции.

– Э, да это далеко. Может ещё и помрёт к тому же.

– Типун тебе на язык! – рассердилась Ирина.

– Ладно, не обижайся. Давай, я тебе в знак примирения крестик подарю из метеоритного железа, как будущей жене. Чьей женой станешь –Богу виднее. Наденешь крестик и будешь под защитой космоса. Жить будешь долго, пока самой не надоест.

А через три дня исчез Серёга. Среди больных прошёл слушок: – Нет больше Серёги! Сердце не выдержало. Никто и предположить не мог. На вид вроде здоровый такой. Переживал за всех, видать. У него же мать скончалась от этой китайской заразы. После этого он и пришёл сюда санитаром.

Ирина даже всплакнула в тот день. Крестик стала носить. А вскоре получила письмо по электронной почте из Франции. Борис писал, что вирус у них свирепствует вовсю. Отец с матерью и сам он в больнице.

Ирина ответила : – Я тоже заболела. Молюсь за вас, а ты помолись за меня! Даст Бог, свидимся.

Так и поддерживали друг друга. Борис пошёл на поправку. Отец его погиб, а мама выжила. Ирина тоже выздоровела. Приехав на дачу, увидела закопчёные стены без крыши.

– «Братки» постарались! – подумала она без привычного душевного содрогания – Да и чёрт с ними! Главное – жизнь продолжается!

И, подняв голову, стала впитывать солнечную благодать, льющуюся с небес.