Второе послание Петра и Послание Иуды

В отличие от стоиков и ученых, которые с неодолимым пессимизмом взирали в будущее, в сердце Петра коренилась удивительная блистающая надежда, которая прозревает грядущее. Он имел смелость — которой не обладают ни современные физики, ни древние философы — видеть крушение всего сущего и одновременно верить в чудодейственное пересотворение мира, который станет удивительным и неповторимым в своем обновленном виде. В гармонии с упованием и надеждой, которые пронизывают весь Новый Завет, Петр верит в «возрождение» и «обновление» сотворенного Богом порядка (Мф. 19:28; Рим. 8:20,21)[245]. Вопреки тому, что это уничтожение мира означает конец всякой надежды, Петр трижды повторяет в ст. 12–14 глагол «ожидать»: от разрушения к новому творению.

1. Что ожидает нас в будущем? (3:11—12а) [246]

11 Если так все это разрушится, то какими должно быть в святой жизни и благочестии вам, 12 ожидающим и желающим пришествия дня Божия.

Здесь возникает ряд загадочных моментов для нас. Если перспектива космической катастрофы носит непреложный характер, то какая может быть вообще надежда? Как Петр осмеливается сделать такой скачок через необъятные космические дали к личным устремлениям человека? Как может рядовой христианин «торопить» (именно так в греческом тексте — вместо переведенного в русской синодальной Библии: «желающим». — Примеч. пер.) Его присутствие? Одно это должно сказать нам, что это не «Большой кризис», безличностное вмешательство, которое неотвратимо положит конец пространству и времени. Это личное вмешательство Бога Творца и Спасителя. Разрушится в оригинале выражено причастием в настоящем времени, как если бы этот процесс уже начался [247]. Тот, кто улавливает параллели между видением Петра и мировоззрением ученых, должен помнить, что лежащее для астрофизика в перспективе десяти миллиардов лет для апостола Петра уже началось.

Если речь идет не о безличностном процессе направленного внутрь взрыва, который приводит к уничтожению вселенной, но о встрече с личным и живым Богом, тогда наш отклик, действительно, имеет значение. Если мы никогда не сможем удалиться от Него и не будем превращены в бесконечное ничтожество, то должны со всей ответственностью быть в святой жизни и благочестии. Петр не приводит список предписаний, того, что можно и чего нельзя делать, поскольку слова святая жизнь и благочестие стоят во множественном числе и буквально означают в «„святых образах жизни и благочестивых делах", т. е. что существует много путей воплощения в жизнь этих возможностей»[248]. Петр стремится побудить нас воспринять и распространить эти воззрения за рамки «просто религиозных обязательств». Он хочет, чтобы наша христианская жизнь была под эгидой этих двух требований, чтобы мы могли быть готовы встретить святого Бога.

Как мы можем «поторопить» пришествие Бога, день Божий?[249] Похоже, Петр советуем нам не стенать по поводу Его очевидной задержки, но жить в свете этого грядущего дня. Если Бог замедляет Свое пришествие по причине нашего греха (3:8,9), тогда мы как бы воодушевляем Его своим послушанием. Когда бы мы ни молились словами «Да приидет Царствие Твое» (Мф. 6:10), мы просим Бога вмешаться в эти завершительные процессы во вселенной; но мы также и посвящаем себя жизни, владыкой которой Он является. Молитва о Втором пришествии Иисуса очень ранняя (1 Кор. 16:22; Отк. 22:20), она ободряет и воодушевляет, ибо «только те, кто стремится к святости, осмелятся возжелать пришествия Дня Господня»[250].

Мы часто стремимся ускорить приближение этого дня в своих словесных обращениях к Иисусу. Он учил, что когда «проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам; и тогда придет конец» (Мф. 24:14). Он не намеревался уменьшить этим Своим заявлением наше беспокойство о Его пришествии (ибо еще далеко не по всему миру была провозглашена весть о Царстве Божьем), но, скорее, Он хотел вселить в нас уверенность и бодрость в нашей борьбе за завоевание окружающего нас мира для Него. Разумеется, именно так воспринимал Петр эти слова, когда проповедовал в Иерусалиме: «Итак, покайтесь и обратитесь, чтобы загладились грехи ваши, да придут времена отрады от лица Господа, и да пошлет Он предназначенного вам Иисуса Христа, Которого небо должно было принять до времен совершения всего, что говорил Бог устами всех святых Своих пророков от века» (Деян. 3:19–21). Ветхозаветные пророчества о грядущем Господе (см., напр.: Ис. 62:11) обретают новую силу после Первого пришествия Иисуса, и Сам Иисус подчеркивает, что Бог силен либо сократить, либо удлинить этот период перед Вторым пришествием Иисуса Своей суверенной волей (Мк. 13:20; Лк. 13:6–9).

2. Как Бог исполняет Свои обетования? (3:12б–13)