Второе кольцо силы

– Безусловно, могут. Но это не имеет отношения к задаче, которую должны выполнить сестрички. Их задача была – похитить твою силу. Для этого они стали такими едиными, что сейчас они составляют одно единое существо. Они тренировались, чтобы выпить тебя, как стакан содовой. Нагваль сделал из них обманщиц высшего порядка, особенно Жозефину. По сравнению с их искусством попытка Соледад была детской игрой. Она топорная женщина. Сестрички же – настоящие маги. Все из них завоевали твое доверие, в то время, как третья привела тебя в шоковое состояние и сделала тебя беспомощным. они разыграли свою игру в совершенстве. Ты полностью включился в нее и чуть не погиб. Единственным слабым местом было то, что ты предыдущей ночью повредил и излечил светимость розы, и это сделало ее нервной. Если бы не ее нервозность и то, что она покусывала твой бок так сильно, то ты не имел бы шансов присутствовать сейчас здесь. Я видела все из двери. Я вошла точно в тот момент, когда ты был близок к тому, чтобы уничтожить их.

– Но что я мог сделать, чтобы уничтожить их?

– Откуда я могу знать это? Я – не ты.

– Я имею в виду, что ты видела, что я делал?

– Я видела твоего дубля, выходящего из тебя.

– Как он выглядит?

– Он выглядит как ты, как же еще? Но он был очень большой и грозный. Твой дубль убил бы их. Поэтому я и вмешалась.

Мне потребовалась вся моя сила, чтобы успокоить тебя. Сестры были беспомощны. Они проиграли. Им грозила гибель. А ты был яростным и неистовым. Ты изменял цвет прямо перед нами дважды. Один цвет был таким неистовым, что я боялась, что ты убьешь меня тоже.

– Какой это был цвет, Горда?

– Белый, какой же еще. Дубль – белый, желтовато-белый, как солнце.

Я уставился на нее. Ее улыбка была совсем незнакомой для меня.

– Да, – продолжала она. – мы являемся кусочками солнца. Именно поэтому мы – светящиеся существа. Но наши глаза не могут видеть эту светимость, т.к. она очень тусклая. Только глаза мага могут видеть ее, а это случается только после целой жизни борьбы.

Ее откровение было для меня полным сюрпризом. Я попытался привести в порядок свои мысли, чтобы задать самый подходящий вопрос.

– Нагваль говорил тебе когда-нибудь что-нибудь о солнце? – спросил я.

– Да, все мы подобны солнцу, но очень-очень тусклому. Наш свет чересчур слабый, но, как бы то ни было, это свет.

– Но может быть он говорил, что солнце является Нагвалем? – настаивал я упорно.

Ла Горда не ответила. Она произвела серию непроизвольных шумов своими губами. По-видимому, она соображала, как ответить на мой вопрос. Я ожидал, готовый записать все это. После длинной паузы она выползла из пещеры.

– Я покажу тебе свой тусклый свет, – сказала она, как само собой разумеющееся.

Она пошла к центру узкой лощины впереди пещеры и села на корточки. Отсюда, где я находился, я не мог видеть, что она делает, так что я тоже был вынужден выбраться из пещеры. Я стоял на расстоянии 10-12 футов от нее. Она засунула руки под юбку, все еще сидя на корточках. Внезапно она встала. Ее руки были неплотно сжаты в кулаки, она подняла их над головой и щелкнула пальцами, открывая. Я услышал резкий лопающийся звук и увидел искры, вылетающие из пальцев. Она снова сжала свои ладони и затем щелкнула ими, открывая, и из них вырвался другой залп гораздо больших искр. Она присела на корточки и еще раз залезла под юбку. Она, казалось, что-то вытаскивала из своего лона. Она повторила пальцами щелкающие движения, когда подняла руки над головой, и я увидел побеги длинных светящихся волокон, вылетающих из ее пальцев. Я должен был наклонить голову вниз, чтобы видеть их на фоне уже темного неба. Они выглядели, как длинные тонкие нити красноватого цвета. Спустя некоторое время они угасали и исчезали.

Она присела на корточки снова, а когда позволила своим пальцам открыться, от них эманировала самая удивительная серия светов. Небо наполнилось толстыми лучами света. Это было увлекательное зрелище. Оно меня поглотило, мои глаза застыли. Я не обращал внимания на ла Горду. Я смотрел на света. Я услышал внезапный выкрик, который заставил меня взглянуть на нее как раз вовремя, чтобы увидеть, как она ухватилась одной из линий, которые она создала и выпустила, за самую верхушку каньона. Она висела так мгновение, подобно темной гигантской тени на фоне неба, а затем опустилась на дно лощины рывками или небольшими скачками или как если бы она сползла вниз по лестнице на брюхе.

Внезапно я увидел, что она стоит передо мной. Я не осознал, что упал на свой зад. Я встал. Она промокла от пота и задыхалась, пытаясь отдышаться. Она долго не могла говорить. Она начала трястись на месте. Я не осмеливался коснуться ее. Наконец она, по-видимому, успокоилась достаточно, чтобы заползти обратно в пещеру. Она отдыхала несколько минут.

Ее действия были такими быстрыми, что мне едва хватило времени, чтобы оценить то, что случилось. В момент ее демонстрации я ощущал невыносимую щекочущую боль в области сразу под пупком. Я сам не затрачивал никаких физических усилий и тем не менее, я тоже запыхался.