Второе кольцо силы

Однажды поздно вечером какой-то странный старик пришел к Паблито. Я не думала, что Паблито может быть связан с таким жутким человеком. Повернувшись к нему спиной, я продолжала работать. Никого больше не было. Внезапно я почувствовала на шее ладони этого человека. Мое сердце замерло. Я не могла крикнуть, не могла даже дышать. Я упала, а этот ужасный старик держал мою голову около часа. Потом он ушел. Я была так напугана, что оставалась на полу до утра. Паблито нашел меня там; засмеявшись, он сказал, что я должна гордиться, так как этот старик – могучий маг, и что он – один из учителей Паблито. Я была огорчена и не могла поверить, что Паблито – маг. Он объяснил мне, что его учитель увидел совершенный круг бабочек, летающих над моей головой. Он видел также мою смерть, кружившуюся вокруг меня. Именно поэтому он действовал с быстротой молнии, меняя направление моих глаз. Паблито сказал, что Нагваль возложил руки на меня и проник в мое тело и что скоро я буду другой. Я не понимала, о чем он говорит. Точно так же я не понимала и того, что же сделал этот безумный старик. Для меня это не имело никакого значения. Я была похожа на собаку, которую все пинали. Паблито единственный, кто был дружественным ко мне тогда. Сначала я думала, что он хочет, чтобы я стала его женщиной. Но я была слишком безобразная, толстая и вонючая. Поэтому он на самом деле был просто добр ко мне.

На следующую ночь тот старик пришел снова и опять схватил меня за шею. Он причинил мне ужасную боль. Я не понимала, что он делает. Он не произнес ни слова. Я смертельно боялась его. Позже он стал разговаривать со мной, объясняя, что делать с моей жизнью. Мне нравилось то, что он говорил. Он постоянно водил меня с собой, но моя пустота была страшным врагом. Я никак не могла принять его путей, и, когда ему надоело возиться со мной, он наслал на меня ветер. Я была позади дома Соледад в тот день, когда почувствовала усиливающийся ветер. Он дул через забор и задувал мне в глаза. Я хотела спрятаться в доме, но мое тело было напугано и, вместо того чтобы войти в дверь, вышло через ворота в ограде. Ветер толкал меня и заставлял кружиться. Я пыталась вернуться, но это было невозможно, так как я не могла одолеть силу ветра. Он гнал меня в сторону от дороги, пока я не упала в глубокую яму, похожую на могилу. Ветер держал меня там много дней, пока я не решила измениться, принять судьбу без сожалений. Когда ветер стих, Нагваль нашел меня и привел обратно. Он сказал мне, что моей задачей будет теперь отдавать то, чего я не имела, – любовь и внимание, и что я должна заботиться о сестрах – Лидии и Хосефине – лучше, чем они сами о себе заботились. Только тогда я поняла то, что Нагваль говорил мне столько лет. Моя жизнь давно закончилась. Он дал мне новую жизнь. Я не должна была вносить в нее свои старые уродливые пути. В ту первую ночь, когда он нашел меня, на меня указали бабочки. Я не должна была восставать против своей судьбы.

Я начала меняться, заботясь о Лидии и Хосефине больше, чем о самой себе. Выполняя все указания Нагваля, однажды ночью, в этой лощине и в этой пещере, я обрела свою полноту. Я заснула прямо на этом месте, а потом меня разбудил шум. Подняв глаза, я увидела себя прежней – стройной, цветущей, юной. Это был мой дух, возвращавшийся ко мне. Сначала он не хотел приближаться, ведь я была такой страшной. Но он не смог противиться и подошел ко мне. И внезапно я поняла то, что Нагваль объяснял мне многие годы. Он говорил, что если человек имеет ребенка, то этот ребенок забирает острие его духа. Для женщины иметь девочку означает конец острия. Иметь двух детей, как я, означает конец меня. Лучшие мои силы и иллюзии ушли к девочкам. Они похитили мое острие, как сказал Нагваль, так же как я похитила его у своих родителей. Такова наша судьба. Мальчик похищает большую часть острия у отца, а девочка – у матери. Нагваль сказал, что люди, имеющие детей, могли бы сказать о себе (если бы они не были такими упрямыми), что в них чего-то не хватает. Ушла некоторая сумасшедшинка, некоторая нервозность, некоторая сила, бывшая раньше. У них всегда это было, но где это теперь? Нагваль сказал, что оно в маленьком ребенке, играющем возле дома, полном радости, полном энергии, полном иллюзий. Другими словами – просто полном.

Нагваль сказал, что если бы мы понаблюдали за детьми, то могли бы сказать о них, что они дерзновенные, отважные и вечно скачут. Если же мы понаблюдаем за родителями, то увидим, что они осторожные, пугливые и больше не прыгают. Нагваль сказал, что мы объясняем это тем, что они взрослые и имеют обязанности. Но это неправда. Дело лишь в том, что они потеряли острие.

Я спросил Ла Горду, что ответил бы Нагваль, если бы я сказал ему, что знаю сколько угодно родителей, у которых гораздо больше и духа и острия, чем у их детей.

Она с наигранным смущением закрыла лицо руками и захихикала.

– Можешь спросить у меня, – сказала она. – Хочешь услышать мое мнение?

– Конечно, хочу.