Вторая жизнь. Вид сбоку

Оделся, потянулся к куртке, накинул. И присел на корточки у камина, взял в руки спички. При его умениях держать при себе такой предмет было совершенно необязательно, но стражу нравилось иногда проводить синей спичечной головкой по коробку, видеть момент высекания первой искры разгорающегося пламени. Хэлмираш вздохнул, смотря на маленький жёлтый и горячий язычок огня в пальцах. Мысли сами собой возвращались к Ноат. Пусть девочка и держится вполне бодро, но её за последние сутки дважды чуть не убили. Продержали в пекле тюрьмы магов крови одну, без защиты, в клетке, как животное. Это не могло не отразиться на ней. Страж сощурился, предпочитая не обращать внимания на те эмоции, что вызывали у него эти факты. Слишком много ярости вперемешку со… страхом. Забытая, крайне опасная для него смесь. Хэлмираш уже и не помнил, каково это – так бояться. Своя жизнь и смерть его абсолютно не трогали, но безопасность Ноат… занесённая была важна, и мужчина действительно боялся её потерять. Хэлмираш прикрыл глаза: он не хотел, чтобы кто-то вновь в его жизни занимал такое место. Прошлая потеря навсегда разбила его мир, обращая жизнь в прах. Он отстранился от всего, с головой ушёл в работу, не оставляя времени и мыслей для чего-то другого. Ноат и была частью его работы. Когда всё изменилось? Как он позволил себе так привязаться, что готов был пробить грудину демонессе и собственноручно управлять её сердцем, чтобы вернуть занесённой жизнь? Страж покачал головой, вновь открывая глаза. Он сам не признавался себе, что Ноат стала смыслом его жизни, пока чуть не потерял её. И что теперь со всем этим делать? Но малодушная мысль была задавлена принятым решением, которое он уже как-то озвучил Дармину: то же, что и раньше. Защищать. Вести, учить. И передать тому, кто сможет сделать её счастливой. И плевать, что от последнего скрипят зубы и сводит пальцы. Он на эту должность точно не подходит.

Хорошо, что у Трига появились дела в Академии, и он побудет здесь. Будь брат Ноат хоть трижды демоном, но если занесённой рядом с ним будет лучше, то Хэлмираш был готов вновь поселить тысячника в Академии и выдать все права. И пусть мысль была здравой, но от неё в груди стало как-то пусто. Как будто совсем не Тригу сейчас настояло быть в семнадцатом доме хозяйственного блока. И как удар пронеслась мысль: будь их ритуал объединения настоящим, он бы имел право быть там… Спичка догорела, и огонь обжёг пальцы. Не поменявшись в лице, страж смял тонкую лучинку в ладони, гася. Создал этой же рукой огненный шарик и бросил его в камин вместе с остатками спички. Поднялся, смотря на разгорающееся пламя, жадно облизывающее свежую порцию дров.

И как бы ни сопротивлялся, одёргивая себя, почти неосознанно потянулся, дотронулся до нового канала с покровом на занесённой. Пусть хоть так, но он сможет быть рядом, знать, что с ней происходит. Пошатнулся, еле устоял на ногах от накативших накопленных ощущений. Страж не учёл, что преобразованному заклинанию сам же добавил возможность запоминания особо сильных испытываемых объектом эмоций. Его накрыла волна ужаса, следом пришла всеобъемлющая паника, от которой затряслись руки и выступил холодный пот. А затем весь мир покрылся пьяным туманом. Хэлмираш мотнул головой, разделяя информационные потоки на то, что Ноат испытывала ранее, и то, что происходит вокруг неё сейчас. Туман никуда не делся, но при этом занесённая была абсолютно спокойна, даже весела, чувствовался какой-то странный азарт. Пока страж выстраивал заслон для её эмоций, не рассчитав возможности измененного им заклинания, туман прокрался и в его собственное сознание. Рыкнув, мужчина развернулся, в два шага вновь оказался в душе и врубил холодную воду на полную. Голова прояснилась, заслон встал на место. Выключив душ, Хэлмираш какое-то время просто стоял, ожидая, пока с него стекут особо крупные капли, и приходил в себя. Всё-таки экспериментировать с заклинаниями стоило не так безрассудно. На этот раз осторожнее потянулся к каналу, прислушался:

- За т-того, чьим смыс-слом жизни я, возм-можно, яв-вляюс-сь! – долетел до него прерывающийся пьяный голос занесённой, выдающей странный тост.

Хэлмираша, несмотря на только что принятый душ, окатило горячей волной. Так… она слышала? Но Ноат была без сознания!

- О, как. И к-кто ж этот нес-счастн-ный? – судя по всему, собутыльником демонессы был Триг.

Страж напрягся, стабилизируя канал и прислушиваясь.

- А в д-душе не чаю! Я его так и не ув-видела!

Мужчина шумно выдохнул. Ещё не хватало, чтобы Ноат узнала о его словах. То, что он говорил в приступе ужаса, не должен был слышать никто.

- Дел-а. И как м-мы его ис-скать будем?

- Не знаю. Но буд-дем!