Вторая жизнь (СИ)

   Я открыл дверь и спрыгнул, оказавшись по колено в снегу. Опустив ступеньки, помог спуститься своим спутницам.

   Вслед за ними грузно спрыгнул в снег Борис Ефремович.

   Наши дамы, между тем, застыли в восхищении.

   Конечно, для них подобное зрелище было необычайным. Немки, выросшие в центре Европы в человеческом муравейнике, сейчас стояли на небольшом безлесном острове рядом со сказочными деревянными зданиями, а вокруг до горизонта простиралась белоснежная равнина, сверкающая под лучами мартовского светила.

   Ни одного человека кроме нас здесь пока не наблюдалось. Лишь в отдалении из одного из домов поднималась тонкая струйка дыма.

   - Как красиво! - выдохнула Клара, стоявшая рядом со мной. - Саша, спасибо тебе за это чудо!

   -Это не ко мне, - засмеялся я. - Благодари Бориса Ефремовича, если бы не он, то этого чуда мы бы не увидели.

   Клара повернулась к механику и протянула ему руку.

   Тот, сняв меховую рукавицу, осторожно пожал ее и смущенно ответил, что ничего особенного не сделал.

   В это время Анна пришла к жизни и начала восторженно комментировать окружающее. Она говорила по-русски, иногда сбиваясь на немецкий язык, что очень рада, что не ошиблась, когда уговаривала своих коллег на съемки фильма в Карелии.

   Не дождавшись конца ее пространной речи, я предложил пройти в собор. В него вела еле заметная тропинка, засыпанная снегом.

   Когда мы пробрались к дверям, пришлось откидывать от них снег, благо, что фанерная лопата стояла рядом.

   Мы уже открывали дверь, когда сзади раздался мужской голос.

   -Товарищи, что тут происходит?

   Обернувшись, я увидел невысокого испитого мужичка с недельной щетиной. На нем был накинутый милицейский полушубок, из-под которого виднелась грязная майка и трусы, на ногах разношенные валенки.

   -Ты сам то, кто такой будешь? - нахмурил брови Ефремыч, в то время, как немецкие мама с дочкой с ужасом разглядывали странного русского гуляющего в трусах в тридцатиградусный мороз.

   - Я то пожарник, - гордо сообщил мужик. - А вот кто вы такие, надо уточнить. Почему без разрешения приехали и без спросу в церкву залезли?

   Он строго глянул на меня, и по мере узнавания его лицо принимало задумчивое выражение.

   -Кгхм, - задумчиво кашлянул он и совсем другим тоном доложил. - Товарищ Сапаров, здравствуйте, извиняюсь, что сразу не узнал, вы не волнуйтесь, нам разрешили в вашем ресторане проживать в зимнее время. Мы там порядок соблюдаем.

   До меня не сразу дошел смысл этой фразы, но через пару секунд все стало ясно.

   - Вот говнюки! Устроились на житье у нас в ресторане. Сто процентов Незванцев понятия об этом не имеет, - беззлобно подумал я.

   Еще выходя из аэросаней, я обратил внимание на утоптанную тропинку ведущую от дебаркадера в глубь острова. Сейчас же ее происхождение прояснилось.

   -И кто же разрешил? - строго спросил я, смущенного мужичка.

   Тот, усиленно моргая и заикаясь, невразумительно принялся объяснять, что бытовка у них холодная, поэтому они с разрешения городского командования перебрались на дебаркадер.

   - Понятно, - подумал я. - Никого они спрашивали, скорее всего, сами устроились в подсобке на кухне. Там камелек небольшой есть, им и греются.

   -Так я пойду? - просительно спросил пожарник, потерявший всю смелость.

   - Иди, - махнул я рукой. - И готовьтесь, обязательно зайду посмотреть, как вы там живете.

   Мужичок облегченно выдохнул, обдал нас запахом перегара, и повернувшись побрел обратно в жилье.

   Ефремыч, не дожидаясь пока пожарный уйдет, громко засмеялся, отлично поняв, в чем дело. А вот немки и Клара, не соображая, что происходит, вопросительно глядели на меня. После объяснений Эрна с Анной удивленно глядели на меня.

   -Как это так? Почему у пожарных нет своего жилья? - Спросила Эрна. - Это же невозможно! Прежде чем их сюда посылать, нужно было позаботиться о том, где они будут жить?

   Мы втроем дружно засмеялись.

   -У нас все возможно, - наставительно сообщил Ефремыч и с удовольствием добавил. - Поэтому мы вас и победили.

   Я исподтишка показал ему кулак, но Никулин сделал вид, что ничего не понял.

   Надо признать, что до этого момента он вел себя достаточно прилично, хотя в тот день, когда я приехал его уговаривать на поездку в Кижи, он побагровел и громко начал орать.

   -Сашка, ты с кем связался? С немчурой, фашистами! Не поеду я никуда! На хер мне они сдались, я их до сих пор ненавижу, и видеть не хочу, ни баб, ни мужиков. Я их танком давил, как гнид. После боя железной щеткой мясо из гусениц вычищал. И не уговаривай, не поеду и все! В прошлом году к нам приезжали двое, так я даже на работу не вышел, чтобы их поганые, фашистские хари не видеть. Как у нас в газете в войну писали - увидел фашиста, убей.

   Лишь после того, как я сообщил, что дед у Анны был расстрелян фашистами в Моабите, он сменил гнев на милость и нехотя сообщил, что так и быть поможет с транспортом. Однако беседу о приличном поведении пришлось все же провести

   Но, даже с дочерью и внучкой соратника Тельмана, он не мог сдержаться, чтобы не уесть их прошлым.

   Однако те отнеслись к подколке Ефремыча спокойно. Эрна согласно кивнула головой.