Вторая жизнь майора

Буйство разбуженной мной стихии продолжалось до середины ночи. Маги сбивались с ног, пытаясь обуздать пену, заливавшую первые этажи и подвалы.

Все студенты находились во дворе, обсуждая случившееся и строя свои гипотезы. Я молчал и делал вид, что абсолютно ни при чем.

К утру пена прекратила вытекать и превратилась в сухой зеленый налет без запаха, покрывший поверхность полов. Маги осторожно взяли пробы зеленого порошка, и через полчаса все мы стали собирать этот налет и носить в оранжереи. К обеду, невыспавшиеся и усталые, мы разошлись по своим комнатам.

Оказалось, что конечный продукт преобразования нечистот был отличным удобрением для магических растений. Он очень порадовал наших алхимиков и стал причиной своеобразного «субботника» для студентов.

Не успел я переодеться, как ко мне без стука вошел наш странный сторож. Он огляделся и одобрительно сказал:

– Хорошо живут студенты в академии. Ты, тан, как считаешь?

Дедок был странным, и от него веяло опасностью. Поэтому я старался быть с ним вежливым.

– Да, мастер, о студентах здесь заботятся.

– Это хорошо, Ирридар, что ты это понимаешь. – Тон его был добродушным, но острый взгляд старика направлен, казалось, в самую суть человека. – Ты знаешь, кто я? – барабаня пальцами левой руки по столу, спросил он.

– Нет, мастер, я не знаю кто вы. Но вижу, что вы человек непростой.

– Я к тебе с предложением, тан Аббаи. Академия хочет выкупить права на твой препарат и предлагает тебе пятьсот золотых. – Он выжидательно смотрел на меня.

Гены дедов-торгашей включили арифмометры и не дали мне сразу согласиться, поэтому я сказал:

– Согласен на пять тысяч.

– Можно и пять, – покладисто ответил сторож. – Только и тебе придется покрыть убытки академии. Их пока подсчитывают, но уже вышли на двенадцать тысяч золотых. Хотя я тебе честно скажу, еще не все подсчитали.

Я глянул на хитрого дедка и решил уменьшить аппетиты:

– Мастер, я понимаю все трудности момента, в который попала академия, и, учитывая ее доброе отношение к нам, студентам, готов в качестве доброй воли передать права на мое изобретение за тысячу золотых.

– Ты точно нехеец? – прищурился дед. – Ты больше похож на лигирийца. – Он с усмешкой посмотрел на меня.

– А что, если нехеец, то сразу дурак, что ли? У меня мать лигирийка. Вот рецепт препарата и порядок его изготовления, – протянул я сидящему старику два листа бумаги с формулами.

Тот взял листы, просмотрел их, хмыкнул:

– Однако, – и передал мне договор о передаче прав на подпись.

Когда я с ним ознакомился и подписал, мне вручили чек на тысячу золотых корон.

Уходя, вредный старикан обернулся и сказал:

– Забыл тебе сказать, ты теперь один в лаборатории не допускаешься, только с преподавателями. Во избежание, так сказать.

Мне же оставалось только тяжело вздохнуть. Но на сегодня у меня были еще дела, и предаваться печали было некогда.

Я хотел посетить Ару и поговорить о девушках – мне во что бы то ни стало надо узнать, как с ними помириться.

Осторожно забрался в оранжерею, откуда брал шланг, и срезал восемь шикарных бордовых роз. Мне даже было удивительно, что никто не позарился на них до сих пор. Быстро вернулся к общежитию боевого факультета и забрался на второй этаж. Окна комнаты Ары я знал. Посмотрев в окно, тихо постучал. На стук выглянул снежный эльфар, удивленно посмотрел на меня и исчез. Через риску показался сам Аре-ил. Он открыл окно и, не скрывая удивления, спросил:

– Ты что, общаги перепутал?

– Я поговорить хочу. Пусти меня, а то висеть неудобно.

– Мелкий, ты доиграешься! – хмуро ответил эльфар.

Не споря с ним, я поставил на подоконник бутылку вина. Посмотрев на нее, Аре-ил сказал:

– Залезай.

Я быстро забрался внутрь и стал выкладывать на стол закуску, которую всегда таскал с собой в артефактной сумке.

Таким запасливым был только я, потому что помнил дефицит социалистической родины. Отдельно выложил конфеты, пироги, колбасу, вино и цветы.

– Это девочкам, – сказал я.

– А цветы зачем? – нахмурился эльфар.

– В знак примирения, – ответил я.

– Дар! – неожиданно назвал меня по имени Аре-ил. – Ты знаешь, когда у нас дарят цветы девушкам?

– Когда хотят оказать им внимание, – попытался я угадать.

– Когда предлагают выйти замуж, – ответил он. – Ты что, решил осчастливить всех восьмерых наших красавиц?

– С чего бы это? Просто хотел, чтобы как лучше было.

– Ну а цветы откуда? – рассматривая розы, спросил он.

– Из оранжереи возле отстойника, – пожал я плечами.

– Нехеец, поверь мне, ты до старости не доживешь, – со вздохом сказал Ара.

– Я с ним согласна, – так же тяжело вздохнула Шиза. – Дожил до сорока лет, а ума не нажил.

– Мне только тридцать девять, – отмахнулся я.

– Это личная оранжерея ректора архимага мессира Кронвальда, – продолжил эльфар. – Нас предупреждали, чтобы мы даже близко к ней не подходили.

– А нам не говорили. – Я быстро спрятал цветы в сумку. После всего случившегося мне очень не хотелось иметь еще неприятности.

– Так чего ты хотел? – задал он вопрос.

– Помоги помириться с этими фуриями.

– О как! Сам великий «побегун» просит никчемного эльфара о помощи. Ты не заболел, случаем?